(газета «Индекс», Нацрат-Илит от 16.04.10)

 
Натан Бен Михаэль (Кушнир).

 
Так с уважением называют Давида Гройсмана – нынешнего председателя городского комитета Всеизраильской Ассоциации бывших узников концлагерей и гетто в Нацрат-Илите. Он всегда на своей волонтёрской службе каждый понедельник с 9.00 до 12.00 в городском клубе «Лавон». И приходит Давид туда, по его словам, как в свой родной дом. К нему постоянно стремятся люди, даже не бывшие узники гетто, чтобы посоветоваться, рассказать о своих проблемах, потому что знают, Давид внимательно выслушает, посоветует, поможет и не только словом, но и делом.

 
В дни, когда заседают члены комитета, постоянно много посетителей, у каждого из них есть свои вопросы, свои проблемы, которые нужно решать, и всегда за самым грамотным и дельным советом обращаются к Давиду. И Давид в общественной работе - в теснейшем контакте со своими помощниками, бессменными членами комитета Кларой Палкиной, Зиной Фуксон, Маней Гольдман, а также Борисом Гройсманом, которые, не жалея своего здоровья, не считаясь с возрастом, делятся знаниями и опытом жизни со всеми, кто к ним обращается. А вопросов, ох, как много: это и получение ренты из Германии, а в последнее время и пенсии; это и получение социальной помощи в виде метаплим или материальной помощи; это помощь и посещение 40 тяжело больных; это и решение разных бытовых и семейных проблем.

 
Давид вместе со своими волонтёрами – членами комитета решает вопросы о выборе экскурсий по Израилю, места и время отдыха и лечения у Мёртвого моря или в Эйлате, а также организует и проводит в весёлом кругу добрых инициативных и творческих людей разные вечера, в том числе и празднование юбиляров –

Слева направо: Борис Гройсман, Клара Палкина, Давид Гройсман, Зина Фуксон, Махья Гойдман.

членов городского общества бывших узников гетто.

 
В настоящее время Давид вместе со своим комитетом занимается подготовкой вручения юбилейных медалей в честь 65-летия Великой Победы над гитлеровской Германией, которое состоится 29 апреля в клубе «Лавон».

 
Давид принимает активное участие в форумах по проблемам статуса узника гетто и концлагерей с соответствующими льготами. Вопросов много, их надо решать немедленно, ведь эти люди довольно пожилые и не совсем здоровые, их в нашем городском обществе почти 250 человек – одно из самых больших подобных обществ в стране. У Давида хорошая память, он держит в ней всех членов общества и всем им старается помочь в меру сил и возможностей.

 
Я попросил Давида выкроить время для встречи, чтобы он немного рассказал о себе.
 

… И вот мы сидим с ним и я слушаю его неспешный вдумчивый рассказ:

  
«Родился в 1933 году на Украине в еврейском местечке Шаргород Винницкой области. Местечко древнее, основано около 1000 лет тому назад, а евреи стали селиться позже, где-то в 17 веке.

 
Побывали здесь в разное время и безжалостные погромщики Хмельницкого, и повстанцы Кривоноса. В первые годы после Октябрьской революции в Шаргороде было около 3 тысяч евреев, была еврейская семилетняя школа, еврейский колхоз «Красный пахарь».

 
…Перед Второй мировой войной в Шаргороде было до 1000 еврейских домов, действовали несколько синагог, свой шойхет, еврейская школа – хедер, население достигало 7 тысяч человек.

 
Семья наша ютилась в небольшом ветхом доме, моя мама Соня – домохозяйка, отец Моисей работал в артели, нас, детей, было трое: брат, сестра и я. Когда мне исполнилось 7 с половиной лет я пошел в начальную украинскую школу, другой не было. Во второй класс пойти уже не получилось – Германия внезапно и вероломно напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. Отца вскоре призвали в армию и почти сразу – на фронт. Эвакуироваться у нас не было возможности, местечко наше находилось далеко от Жмеринки, успели уехать только верхушка местной власти и очень зажиточные люди. Основная масса евреев города осталась.

 
Некоторые евреи, успокаивая друг друга, говорили, что в первую мировую войну евреев не трогали и относились к ним гуманно, и в этот раз как-то обойдётся. Но, увы, в июне 1941 года немецко-румынские войска заняли наш Шаргород, и он был включен в состав Транснистрии, находившейся под контролем румынских властей. В городе было устроено еврейское гетто для 5 тысяч местных евреев. Днём и ночью в наш город пригоняли депортированных румынским правительством евреев из Буковины, Бессарабии, Румынии и других мест. В гетто был создан еврейский комитет под руководством румынского еврея доктора Моше Тайха. Он делал всё возможное для спасения евреев. В гетто смогли укрыться многие евреи, бежавшие из других мест оккупированной фашистами Украины. Гетто не могло уместить огромное количество евреев – в доме из трех комнат проживало от трёх до восьми семейств. Когда все дома были заселены, евреям-беженцам приходилось вселяться в бывшие разграбленные магазины, синагоги, артели и в другие здания, лишь бы была крыша над головой.

 
Мы жили в атмосфере гнетущей неизвестности, страха и ненависти к захватчикам родной земли и доверили свою жизнь и судьбу Всевышнему. Жизнь в гетто была очень и очень тяжелой из-за большой плотности заселения на маленькой территории гетто, из-за голода и холода, постоянной жестокой охраны немецко-румынских фашистов, а также местных украинских полицаев, которые неоднократно меня избивали за то, что не носил на рукаве звезду Давида.

 
В городе началась эпидемия тифа. Люди умирали большими группами, хоронили евреев в братской могиле по 300 – 400 человек. Зимой 1941-42 годов от инфекционных болезней, в основном от тифа, в гетто умерли 1400 человек.

 
В Шаргороде оккупационные власти не проводили акции по уничтожению еврейского населения, небольшая группа евреев выжила в нечеловеческих условиях благодаря помощи местных крестьян, благодаря Красной Армии, которая 23 августа 1944 года освободила наше местечко от оккупантов. Евреи-беженцы из Бессарабии, Буковины, Румынии и других мест начали возвращаться в свои родные места.

 
В местечке началось труднейшее время жизни после гетто, так как война продолжалась, а по окончании войны многие отцы, сыновья, мужья и братья с фронтов не вернулись; они погибли в сражениях с фашистскими захватчиками.

 
Не вернулся с войны и мой отец Моисей. Уже потом наша семья получила письмо из Министерства Обороны СССР, что мой отец погиб на фронте в 1944 году, освобождая Польшу. Это зафиксировано в 5-м томе Памяти погибших воинов-евреев в Отечественной войне 1941 – 45.

 
После освобождения нашего местечка от фашистов я уже в 11 лет снова пошел в 1 класс украинской начальной школы. После окончания 4-го класса поступил в училище ФЗУ, где получил специальность слесаря-котельщика и стал работать на разных сахарных заводах. С 952 по 1956 годы служил в рядах Советской армии в звании старшего сержанта, имею благодарности от командования. Через несколько лет уехал в Одессу, где работал руководителем одной из ведущих бригад на заводе по производству сельскохозяйственных машин «Октябрьская революция». Прожив в Одессе более 40 лет и почти столько проработав на одном заводе, я и вся моя семья репатриировались в Израиль. У меня три внука и правнука, которые составляют наше с женой самое большое счастье. Мы благодарны судьбе за то, что живём все вместе в родном Еврейском Государстве».

на главную