Григорий Рейхман
фото автора
В Ашдоде прошли церемонии, посвященные Дню Катастрофы и героизма
европейского еврейства в годы Второй
Мировой войны. В матнасе "Дюна" собрались узники концлагерей и гетто –
члены амуты «Зикарон», их семьи, участники войны, молодежь.
Среди выступавших – мэр Ашдода Ихиэль Ласри, главный ашкеназский
раввин Йосеф Шейнин, бывший малолетний узник Виленского гетто, участник
недавней Берлинской конференции Моше Шляхтман, автор книг по еврейской
истории профессор, ветеран Второй мировой войны, Соломон Атамук.
Один из ярких моментов церемонии поминовения – зажигание шести свечей в
память о шести миллионах убиенных.
-
Если б не этот номер на левой руке, я бы и сам не поверил, что прошел
через ад, - вспоминает 85-летний Шалом Зельба, - Мой – «B 1127». В
Аушвице-Биркенау (Освенцим-2) у меня не было имени, только номер…»
Зажигая первую свечу, он запел на идиш «Койфчн папиросн», и мне
показалось, что она кадишем прозвучала по евреям Варшавы, по родителям,
по всей еврейской Польше.
Вторую свечу зажгла узница Хася Гитлин, чудом спасенная от уничтожения в
жестоких «киндеракциях» в Каунасского гетто.
Третью – председатель амуты «Зикарон» Арон
Молотковский, на глазах которого еврейских мальчиков и взрослых мужчин в
селе Корделевка Винницкой области нацисты и полицаи гнали босыми по
битому стеклу, пристреливая упавших…
Четвертая свеча – в память о погибших замляках Татьяны Лемашовой (Шиндерман).
К моменту прихода нацистов в Умань ей было менее двух лет. О том, как
спаслась, она знает по рассказам матери. Новорожденную сестричку Татьяны
вместе с бабушкой немцы нашли во время облавы в подвале и убили. Вместе
с матерью и старшей сестрой Таня чудом спаслись, попали в зону румынской
оккупации, в Бершадь, где они выжили в гетто и дождались освобождения.
Отец Тани погиб на фронте…
Пятую свечу зажег Павел Зингер, уроженец с. Банилово Черновицкой
области. Вместе с семьей он был депортирован в Винницкую
область, где румынские власти создали гетто для местных и высланных из
Бессарабии и Буковины евреев: «До сих пор не
могу забыть ужасов, которые мне иногда снятся…»
Шестая, последняя свеча Памяти, была зажжена ветераном, председателем
ашдодского отделения Союза
инвалидов войны, Эфраимом Паперным: «В память
о наших соплеменниках, кто сражался и погиб за спасение человечества от
коричневой чумы нацизма».
Звучали
еврейские песни на идиш в исполнении женского хора. Кадиш и «Эль мале
рахамим» прочитали рав Калмановичем и его сын – хазан одной из синагог
Ашдода.
На городском кладбище состоялась торжественно-траурная церемония памяти
жертв Катастрофы и героев сопротивления. Председатель амуты «Зикарон» П.
Молотковский зачитал фрагменты воспоминаний бывших узников нацизма –
жителей города. Мэр Ашдода И. Ласри: "Мы должны помнить о Шоа не только
в очередной День поминовения жертв, но и передавать эстафету памяти
нашей молодежи".
 |
 |
 |
|
Выступает Арон Молотковский |
Эфраим Паперный |
У Мемориала Йом Ашоа |
Сегодня пережившие Катастрофу разделены по языковому признаку:
церемонии для «русскоговорящих» и «нерусскоговорящих» (т.е. на иврите)
происходят раздельно, словно их не объединяет общая горечь потерь.
Мы – единый народ?
