Глава шестая.

Освобождение Львова, бои на сандомирском плацдарме

Подготовка к боевым действиям

Итак, к середине апреля 1944 г. войска 1-го Украинского фронта нанесли крупные поражения немецко-фашистским захватчикам. Чтобы продолжать дальнейшее наступление, нужно было пополнить свои силы и произвести соответствующую подготовку, поэтому Ставка приказала перейти к обороне на рубеже Луцк, Червоноармейск, Тернополь. Коломыя, Красноильск. Наш правый сосед — 1-й Белорусский фронт, разгромив ряд дивизий из вражеской группы армий «Центр», захватил плацдарм на правом берегу Днепра между Быховом и Рогачевом. Войска 2-го Украинского фронта, действовавшие левее нас, тесня противника, вышли к тому времени на румынскую территорию. Исходя из благоприятно сложившейся обстановки, Советское Верховное Главнокомандование наметило в ходи летне-осенней кампании 1944 г. окончательно изгнать немецко-фашистских захватчиков с советской территории и начать освобождение Польши, Чехословакии и других государств, порабощенных фашистской Германией. Для осуществления этого замысла планировалось провести ряд последовательных наступательных операций.

Войскам 1-го Украинского фронта предстояло разгромить группу армий «Северная Украина» и освободить западные области Украинской Советской Социалистической Республики. В труде «Великая Отечественная война Советского Союза» отмечается: «Это был единственный за время войны случай, когда одному фронту ставилась задача разгромить целую группу армий противника»{189}.

В составе нашего фронта насчитывалось 843 тыс., а с учетом тылов-1200 тыс. человек, около 2200 танков и САУ, 13900 орудий и минометов, свыше 3000 самолетов.

Противостоящий противник имел свыше 900 тыс. человек, 700 самолетов, 900 танков и штурмовых орудий, 6300 орудий и минометов{190}. Неприятельское командование стремилось удержат/, занимаемые рубежи, чтобы не допустить прорыва советских войск в район Львова и в нефтеносный Дрогобыч-Бориславский район, в дальнейшем оно, видимо, рассчитывало обеспечить вывод своих войск в южные районы Польши и Чехословакии, в частности в Силезский промышленный район, имевшие большое военно-экономическое значение для фашистской Германии.

Командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев{191} принял решение нанести удар из района Тернополя на Львов двумя общевойсковыми (60-й и 38-й), двумя танковыми (3-й гвардейской и 4-й) армиями и конно-механизирован-ной группой под командованием генерал-лейтенанта С. В. Соколова. Для поддержки с воздуха предназначалось 5 авиационных корпусов 2-й воздушной армии С. А. Красовского{192}.

Танковые армии должны были глубокими охватывающими ударами — 3-я гвардейская с севера и 4-я с юга — овладеть Львовой и на пятый день операции выйти на рубеж Немиров, Яворов, Роз-дол, т. е. значительно западнее Львова.

Второй удар наносился на рава-русском направлении из района юго-западнее Луцка на Сокаль и Томашув двумя общевойсковыми (3-й гвардейской и 13-й), 1-й гвардейской танковой армиями и конно-механизированной группой под командованием генерал-лейтенанта В. К. Баранова. На левом крыле, на Станиславском направлении, наступали 1-я гвардейская и 18-я армии. Во втором эшелоне находилась 5-я гвардейская армия.

Танковые армии командующий фронтом намечал ввести в действие на второй день операции{193}.

Нам предстояло сразу же, как только 38-я армия прорвет тактическую оборону противника, стремительно развивать успех в направлении Перемышляны — Городок (Грудек Ягелоньский) в 30 км западнее Львова и разгромить львовскую группировку противника во взаимодействии с 3-й гвардейской танковой, 38-й и 60-й армиями.

Мы должны были соединиться с наступавшей западнее Львова 3-й гвардейской танковой армией, действовавшей в общем направлении Золочев — Янув, обходя Львов с севера. К 20 час. 12 июля приказывалось закончить подготовку к наступлению; указание об окончательном сроке наступления должно было поступить дополнительно{194}.

Как обычно, решение вырабатывалось не сразу. Несколько раз командующий фронтом вызывал командующих армиями к себе для совместной работы но подготовке операции. Проводились оперативно-тактические занятия на картах, на ящиках с песком, имитировавших местность предстоящего наступления. Отрабатывались возможные варианты действий наших войск в оперативной глубине. Это было не только полезно, но и крайне необходимо. По возвращении на свой КП мы проводили подобные занятия с командирами корпусом, дивизий, бригад и их штабами, подключая к этой работе командующих и начальников родов войск и служб с их штабами.

Огромную работу вел штаб армии. Он подготавливал и проверял все расчеты по соотношению сил на различных этапах операции., изучал возможности наших войск и противника по созданию плотностей по танкам, пехоте и артиллерии, намечал сроки ввода в бой наших передовых отрядов, первых и вторых эшелонов, резервов, определял сроки и районы выхода войск в исходное положение, методы маскировки — словом, все, что входило в его обширные функции по организации жизни и боевой деятельности войск.

Авиационные вопросы помогал нам отрабатывать командир авиационного корпуса 2-й воздушной армии генерал Владимир Вартанович Нанейшвили.

Предстояло тщательно увязать вопросы взаимодействия с 38-й армией.

После освобождения Львова и других советских городов нам предстояло освобождение дружественной Польши. Мы были твердо убеждены, что трудящиеся Польского государства будут приветствовать Красную Армию как свою освободительницу, помогать ей. Но мы не исключали возможности недружественных действий со стороны буржуазно-националистических элементов, руководимых эмигрантским правительством из Лондона. Ставленники Миколайчика могли идти на сотрудничество с нами лишь в тех случаях, когда это было им выгодно в буржуазных целях.

В такой специфической обстановке перед нами возникала задача дальнейшего воспитания воинов в духе пролетарского интернационализма, в духе уважения национальных традиций польского народа и оказания ему всемерной помощи в изгнании врага. В войсках настойчиво укреплялась железная воинская дисциплина и революционная бдительность.

Много в этом отношении сделали политотдел армии, возглавляемый Н. Г. Кладовым, политотделы соединений, политработники: частей и все партийные организации и командиры. Проводились беседы, лекции, доклады, организовывались политические занятия на темы: «Великая освободительная миссия Красной Армии»., «Трудящиеся Польши — наши друзья и братья», «История Польского государства, его экономика и культура». Армейская и корпусные газеты, боевые листки в частях также освещали эти вопросы и всемерно содействовали дальнейшему росту политической сознательности и повышению боевого мастерства воинов. В результате всесторонней воспитательной и разъяснительной работы многие воины вступили в ряды партии и комсомола.

Военный совет армии обратился к войскам с призывом умело и самоотверженно действовать в сложных условиях наступления. Дело — в том, что на подступах к Висле и Карпатам враг создал мощную многополосную оборону глубиной до 50 км. Сильнее всего она была на львовском направлении. Обороне Львова — важного стратегического пункта и крупного узла железных и шоссейных дорог гитлеровское командование придавало серьезное значение{195}.

С 10 по 13 июля в частях прошли митинги, на которых воины давали клятву беспощадно бить врага.

В итоге длительной работы штабов, командиров и политорганов во главе с военным советом армии было выработано решение 10-му гвардейскому танковому корпусу Е. Е. Белова со средствами усиления на второй день операции войти в прорыв на участке 70-й гвардейской стрелковой дивизии 38-й армии и, развивая стремительное наступление, овладеть западным берегом р. Злота-Липа в районе Ремизовце — Коронец и к исходу дня освободить местечко Свиж, г. Перемышляны и населенный пункт Бобрка.

6-му гвардейскому механизированному корпусу А. И. Акимова с приданными частями также на второй день операции приказывалось войти в прорыв на участке 211-й и 221-й стрелковых дивизий, возможно быстрее продвинуться в направлении Поморжаны — Осталовице, чтобы к исходу дня овладеть районом Недзелиска, Войховице, Бжуховице. Остальные части и соединения армии тоже получили конкретные задачи в соответствии с планом операции. Командиры и штабы накануне проверили готовность войск к наступлению и убедились, что все предусматривавшееся планом подготовки операции было сделано.

Освобождение Львова

С утра 13 июля 1944 г. войска правого крыла нашего фронта начали наступление на рава-русском направлении. К концу дня им удалось прорвать оборону противника на глубину 8-15 км.

К вечеру 14 июля на участке 60-й армии 15-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора П. В. Тертышного во взаимодействии с 69-й механизированной бригадой 3-й гвардейской танковой армии вклинился в оборону противника на глубину от 3 до 8 км.

В полосе 38-й армии для успешного ввода в прорыв 4-й танковой армии нами были выделены передовые отряды — 63-я гвардейская танковая и 17-я гвардейская механизированная бригады. Усиленные тяжелыми танками и противотанковой артиллерией, они занимали положение непосредственно в боевых порядках общевойсковых соединений.

Тем временем неприятель в первый день наступления начал стягивать сюда свои резервы. К сожалению, это ускользнуло от разведки, и противник 15 июля силами 2 танковых и пехотной дивизий нанес контрудар по соединениям 38-й армии, приостановил их наступление и вынудил их отойти на 2-4 км. Обстановка осложнилась. Тогда для оказания помощи стрелковым дивизиям был отдан приказ командиру 63-й гвардейской танковой бригады полковнику М. Г. Фомичеву и командиру 17-й гвардейской механизированной бригады подполковнику С. В. Привезенцеву совместно с пехотой общевойсковой армии нанести удар по контратакующему противнику и восстановить положение. Но перспектива ввода нашей армии в прорыв оставалась маловероятной.

Вечером 15 июля на наш общий с генералом К. С. Москаленко наблюдательный пункт прибыл начальник штаба фронта генерал армии В. Д. Соколовский. Ознакомившись с положением дел на месте, он по телефону доложил командующему фронтом, что 4-ю танковую армию целесообразно ввести в прорыв в полосе 60-й армии, вслед за 3-й гвардейской танковой армией, где уже обозначилась небольшая брешь.

В 14 час. 16 июля от командующего фронтом был получен приказ{196} оставить пока в полосе 38-й армии 63-ю гвардейскую танковую и 17-ю гвардейскую механизированную бригады, а главные силы армии направить на север в полосу 60-й армии и с рассветом 17 июля войти в прорыв вслед за 3-й гвардейской танковой армией с прежней задачей.

Теперь нужно было увязывать все вопросы взаимодействия и обеспечения заново, в данном случае с войсками 3-й гвардейской танковой армии генерала П. С. Рыбалко и 60-й армии генерала П. А. Курочкина. Делать все предстояло без малейшего промедления, в движении и ночью. Сразу был отдан приказ по радио генералам Е. Е. Белову и А. И. Акимову выдвигать корпуса на север, к новому участку ввода в прорыв — к населенным пунктам Колтов, Нуще и увязывать взаимодействие с 15-м стрелковым корпусом П. В. Тертышного и в первую очередь с 322-й стрелковой дивизией генерала П. Н. Лащенко, 60-й армией и с 3-й гвардейской танковой армией, уже начавшей выдвижение в прорыв. Было приказано немедленно выделить другие передовые отряды. Убедившись, что командиры корпусов получили и поняли приказ, оставив штаб армии пока на старом месте, мы с оперативной группой выехали вперед на КП 60-й и 3-й гвардейской танковой армий, чтобы до подхода корпусов уточнить обстановку. Ночь была очень темной, шел проливной дождь. Маршруты движения частей и соединений армии пересекались с путями соседей и тыловыми коммуникациями. На перекрестках в таких случаях разгорались споры, кто должен проехать раньше, так как график службы регулирования был нарушен. С большим трудом примерно в 2 час. ночи 17 июля удалось найти КП сначала 3-й гвардейской танковой, а затем и 60-й армий. Они расположились очень близко один к другому — в лесочке близ с. Нуще.

Понравилась мне большая четкость и распорядительность начальника штаба 3-й гвардейской танковой армии генерал-майора Д. Д. Бахметьева.

Не так скоро нам удалось уточнить обстановку, которая была крайне сложной. Коридор, в который начала входить 3-я гвардейская танковая армия, имел ширину 4-6 км, длину около 18 км и простреливался артиллерийским и пулеметным огнем противника. Командующий 3-й гвардейской танковой армией с небольшой оперативной группой находился впереди, в с. Монастырей. При данной ситуации раздумывать долго некогда. По радио уточняю местонахождение своих корпусов: они были на подходе к вновь намеченным районам сосредоточения. Дополнительно ставлю задачи: 10-му гвардейскому танковому корпусу войти в прорыв в районе с. Колтов и наступать вслед за 3-й гвардейской танковой армией в общем направлении населенного пункта Тростянец-Малы и из района г. Золочев повернуть в юго-западном направлении, обходя Львов с юга, уничтожить резервы противника, к 18 июля овладеть местечком Городок в 30 км западнее Львова.

6-му гвардейскому механизированному корпусу приказывалось наступать вслед за 10-м гвардейским танковым корпусом, из района Золочева повернуть на юго-запад, захватить г. Перемышляны, оставив там одну бригаду, а главными силами разгромить резервы противника в районе местечка Свиж, к 19 июля выйти на рубеж южнее местечка Городок. Распоряжение было получено Беловым и Акимовым быстро, и они без промедления приступили к его выполнению.

В ту памятную ночь титаническую работу проделал штаб армии во главе с генералом К. И. Упманом, командующие и начальники родов войск, а также командиры корпусов, бригад и полков, особенно те, кто непосредственно вступил в бой.

События развивались в соответствии с принятым решением. В узкой полосе, до предела насыщенной войсками и техникой трех армий, наступление продолжалось успешно. Если так можно выразиться, мы держали испытание на аттестат зрелости ввода танковой армии в прорыв в тех сложнейших условиях, которые не повторялись за всю Великую Отечественную войну.

В «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941-1945 гг.» указывается: «В Великой Отечественной войне наши командиры часто принимали оригинальные и смелые решения и умело претворяли их в жизнь. Но пример ввода в сражение двух танковых армий в столь узкой полосе прорыва при одновременном отражении сильных контратак противника на флангах является единственным в своем роде. Оп свидетельствует о высоком искусстве советских генералов и офицеров, об их решимости и умении добиться поставленной цели в самой тяжелой обстановке»{197}.

Это следует отнести прежде всего к беззаветным и неутомимым боевым труженикам — солдатам и офицерам, преодолевавшим, казалось бы, непреодолимые преграды.

Ночью передовой отряд 10-го гвардейского танкового корпуса — 61-я гвардейская Свердловская танковая бригада под командованием подполковника Н. Г. Жукова, обогнав боевые порядки 15-го стрелкового корпуса генерала П. В. Тертыншого, отразил 3 контратаки врага с юга в районе Тростянец-Малы и в 8 час. утра овладел опорным пунктом (близ г. Золочев), который оказался в руках врага после поворота частей 3-й гвардейской танковой армии на северо-запад. Вслед за бригадой Жукова шли главные силы 10-го гвардейского танкового корпуса.

За ними выдвигался корпус Акимова, но тут нас ждала новая неприятность. Когда мы прошли примерно 5-8 км, противник повел контратаку во фланги нашему 6-му гвардейскому корпусу силами более 100 танков из 1-й и 8-й танковых дивизий с юга и частями 13-го армейского корпуса с севера. Бой принял ожесточенный характер. Коридора как такового почти не существовало, гвардейцы Акимова рассекали боевые порядки врага, отражали его контратаки, но коридор расширить не удалось, он по-прежнему не превышал 4-6 км. Неприятель подтянул сюда дополнительные силы.

Положение 4-й танковой армии становилось крайне невыгодным. 10-й гвардейский танковый корпус 18 июля уже захватил Ольшанцы (в 40 км восточнее Львова), а 6-му гвардейскому механизированному корпусу было дано указание продолжать удерживать колтовский коридор. Между корпусами расстояние доходило до 70 км.

18 июля из штаба фронта было получено распоряжение: 10-му гвардейскому танковому корпусу продолжать выполнять поставленные задачи, т. е. наступать в обход Львова с юга, а 6-му гвардейскому механизированному корпусу и частям 60-й армии оставаться в колтовском коридоре до особого распоряжения{198}. При таком положении 4-я танковая армия разделялась на 2 части. Ее корпуса вели бои на весьма отдаленном расстоянии, не имея взаимодействия. Выполнение основной задачи — выйти всеми силами армии в оперативную глубину противника, разгромить его крупные резервы — срывалось. К тому же крупная группировка противника, попавшая в окружение в районе Броды, стремилась пробиться на юг, через боевые порядки и тылы 4-й танковой армии.

Военный совет армии 18 июля обратился к командующему фронтом с просьбой разрешить вывести из колтовского коридора 6-й гвардейский механизированный корпус и присоединить его к главным силам 4-й танковой армии для стремительного развития оперативного успеха на Львов, где наступал 10-й гвардейский танковый корпус, а удержание этого коридора возложить на другие соединения фронта, иначе распыляется ударная сила 4-й танковой армии. Командующий фронтом не разрешил выводить наш 6-й гвардейский механизированный корпус из колтовского коридора, видимо беспокоясь, как бы противник не закрыл коридор.

К вечеру 18 июля на КП нашей армии по заданию командующего фронтом прибыл начальник оперативного управления штаба фронта генерал-майор В. Н. Костылев. Он разобрался в обстановке, побывал в штабах 4-й, 3-й гвардейской танковых и 60-й армий. В. Н. Костылев подтвердил целесообразность просьбы военного совета армии. Вскоре Маршал Советского Союза И. С. Конев дал на это согласие{199}.

В ночь на 19 июля 6-й гвардейский механизированный корпус двинулся в прорыв. А. И. Акимову была поставлена задача как можно быстрее захватить г. Перемышляны и одной бригадой удерживать его до подхода сюда с востока 38-й армии, а главными силами охватить Львов с юго-запада. Отдав такое распоряжение, мы с оперативной группой выехали вперед, в Ольшаницу, в 10-й гвардейский танковый корпус.

Тем временем на смену 6-му гвардейскому механизированному корпусу в колтовский коридор выдвигался 4-й гвардейский танковый корпус П. П. Полубоярова.

По пути чуть западнее Золочева мы догнали 29-й танковый полк 6-го гвардейского механизированного корпуса под командованием полковника К. Н. Сергеева, который действовал в качестве передового отряда. Я поинтересовался, какую он выполняет задачу. Выяснилось, что Сергеев идет в глубокий тыл врага для овладения г. Перемышляны, что соответствовало нашему армейскому замыслу. Я порекомендовал Сергееву выделить начальником головного дозора храброго, расторопного офицера. Действовать он должен в тылу врага решительно, хорошо ориентироваться в обстановке, тем более что наступала ночь и пошел сильный дождь. При нашем разговоре присутствовал начальник штаба 29-го танкового полка майор Б. В. Курцев. Он обратился ко мне с просьбой доверить ему выполнение этой задачи, я с удовольствием дал согласие и пожелал ему успеха. Наставления были излишни, видно, майор сам хорошо понимал, какая храбрость, расторопность нужны для выполнения такого задания. Через 5 мин. 3 танка с пехотой на броне быстро скрылись, двигаясь в сторону Перемышлян.

За 29-м танковым полком двигалась 16-я гвардейская механизированная бригада того же корпуса под командованием подполковника В. Е. Рывжа. Мы с ним обменялись парой слов о его задаче. Он также получил указание от А. И. Акимова захватить Перемышляны. У Рывжа все было на уровне требований — ясное понимание цели, точная ориентировка, бодрость духа, решительность действий и приподнятое настроение. Мы прлстились, пожелав подполковнику успеха.

Поздней ночью мы с оперативной группой направились в 10-й гвардейский танковый корпус.

Как сложились дела в эту ночь у Курцева? Об этом я узнал несколько позже. Один его танк в темноте свалился в овраг, осталось два. Не теряя времени, Курцев, пересадив мотопехоту на оставшиеся танки, продолжал стремительно продвигаться вперед. Примерно в 23 час. он с зажженными фарами ворвался на центральную площадь Перемышлян, ошеломив противника, не успевшего принять боевое положение. Уничтожив 8 вражеских орудий вместе с прислугой, несколько пулеметов и более роты фашистских солдат и офицеров, он стал хозяином положения в городе. В 24 час. подоспели главные силы 29-го танкового полка. Вскоре сюда подошел и Рывж. Город полностью был очищен от противника. За этот выдающийся подвиг храбрый офицер Борис Викторович Курцев был представлен к награде, впоследствии он стал Героем Советского Союза.

Наша оперативная группа шла на Олыпаницу, примерно в 22 час. 19 июля мы прибыли в район действий 10, — го гвардейского танкового корпуса. Темная дождливая ночь затрудняла ориентировку. Но, несмотря на это, мы через час нашли штаб, размещавшийся в лесу в 20-25 км юго-восточнее Львова. Белов доложил, что корпус наступает в обход Львова с юго-востока в общем направлении на Городок.

Выход 4-й танковой армии в глубокий тыл врага в районе южнее Львова и захват Перемышлян заставил противника спешно начать отход с ранее занимаемого фронта западнее Тернополя. Наш сосед справа — 3-я гвардейская танковая армия — проник в глубь неприятельской обороны северо-восточнее и севернее Львова и часть его сил пошла на Перемышль, обойдя Львов с севера.

Почувствовав надвигающуюся опасность в районе Львова, неприятель начал срочно перебрасывать сюда войска с других направлений. В свою очередь наше командование стремилось опередить противника, не допустить подхода его резервов ко Львовус запада и юго-запада и разгромить их еще на подступах к городу. Ночью 19 июля поступила директива командующего фронтом, адресованная командующим 3-й гвардейской и 4-й танковой армий, в которой говорилось: «Обстановка для стремительных действий наших танковых армий сложилась благоприятно. В районе Львова у противника резервов нет.

Приказываю: 1. Командующему 3-й гвардейской танковой армией не позднее утра 20.7.44 обходным маневром с севера и северо-запада овладеть Львовой.

2. Командующему 4-й танковой армией стремительным ударом в обход города Львова с юга во взаимодействии с 3-й гвардейской танковой армией овладеть городом Львовой»{200}.

Это была новая задача — не обходить Львов, а брать его. Получив такой приказ, пришлось по радио срочно повернуть войска армии под углом 90° на север, т. е. на южную окраину Львова.

Корпусу Е. Е. Белова ставилась задача нанести удар на Львов с юга и во взаимодействии с 6-м гвардейским механизированным корпусом, наступающим западнее, овладеть городом. Соединению Акимова предписывалось оставить механизированную бригаду в Перемышлянах и удерживать этот пункт до подхода наших войск с востока, а главными силами корпуса стремительно нанести удар по юго-западной окраине Львова и во взаимодействии с 10-м гвардейским танковым корпусом овладеть городом, прикрывая левый фланг армии от возможных ударов противника с юга и юго-запада. Войска немедленно приступили к выполнению новой задачи.

Ночью 19 июля наш армейский командный пункт переместился в с. Куровицы, в 30 км юго-восточнее Львова. Утром мы с вновь назначенным командующим артиллерией полковником А. В. Новицким обсуждали обстановку. Неожиданно к нам в хату зашел человек в штатском в сопровождении дежурного офицера и представился: «Иван Самойлович Грушецкий». Мы пригласили гостя присесть. Иван Самойлович сообщил, что он уполномочен ЦК партии Украины сразу же после освобождения Львова оказать помощь местным товарищам в организации партийных и советских органов в городе. Вскоре на командный пункт прибыл генерал Илья Корнеевич Смирнов. Ему предстояло по освобождении Львова стать командующим войсками Львовского военного округа. Мы с улыбкой переглянулись — стало ясно, что Львов нужно взять во что бы то ни стало — хозяева уже приехали.

Весь день 20 июля продолжалось наступление на Львов.

Е. Е. Белов решил выйти на Львов через заболоченную местность, т. е. там, где меньше всего его ожидал противник. Нужно было сделать гати через топкие участки. Разведчики корпуса нашли несколько разрушенных сараев и амбаров. К указанному часу настил был готов.

В ночь на 22 июля 4-я танковая армия начала штурм Львова. Используя внезапность, передовой отряд 10-го гвардейского танкового корпуса — 63-я гвардейская танковая бригада под командованием М. Г. Фомичева — первым ворвался в город. Головным шел 2-й танковый батальон капитана П. В. Чиркова. Рядом с капитаном был его друг — заместитель по политчасти старший лейтенант А. А. Денисов. Вместе они дошли потом до Берлина и Праги.

Командир корпуса, предвидя серьезное сопротивление врага, усилил передовой отряд Фомичева 72-м гвардейским тяжелым танковым полком подполковника А. Д. Табелева, 1689-м истребительно-противотанковым артиллерийским полком подполковника Н. С. Шульженко и мотопехотой 29-й гвардейской мотострелковой бригады для создания штурмовых групп.

Фомичев поставил задачу командиру танка «Гвардия» лейтенанту А. В. Додонову (механик-водитель старшина Ф. П. Сурков, радист старшина А. П. Марченко, командир орудия сержант Н. И. Мельниченко) прорваться к центру города и водрузить красный флаг на львовской ратуше. Поскольку комбриг знал, что комсомолец Марченко до войны жил в городе и добровольно вызвался выполнить эту почетную задачу, он вручил алый флаг Александру Марченко{201}.

23 июля танк «Гвардия», идя головным дозором, по пути уничтожил 2 боевые машины противника и прорвался к центру города. Сурков подвел танк к ратуше. Марченко с автоматчиками поднялся на башню и водрузил флаг. Гитлеровцы открыли огонь по смельчакам. Марченко был ранен. Красный флаг сбит. Напрягая последние силы, комсомолец вновь установил флаг на башне здания. Когда герой спускался вниз, он был тяжело ранен вражеской пулей и вскоре скончался. Экипаж взял тело своего боевого друга на танк и отошел в укрытие. Героическому танку пришлось сражаться в городе до 27 июля. За это время гвардейцы А. Додонова уничтожили 5 вражеских танков, 2 миномета с расчетами, несколько пулеметных точек и около 100 гитлеровцев. В этих боях пали смертью храбрых лейтенант А. Додонов, старшина А. Марченко, автоматчик сержант Терентьев, санинструктор К. Рождественский. Были тяжело ранены Ф. Сурков и Н. Мельниченко. За героические подвиги они все были награждены, а механик-водитель Федор Павлович Сурков{202}, одновременно выполнявший обязанности командира танка после гибели Додонова, удостоен звания Героя Советского Союза.

23 июля уже весь 10-й гвардейский танковый корпус вел бой в городе. Хотя, по твердо установившимся взглядам, бои по овладению городом ведутся пехотой, поддерживаемой артиллерией, инженерными частями и танками (штурмовыми группами, включающими пехотинцев, автоматчиков, 1-2 танка, орудия калибра 45 и 76 мм, пулеметы и саперов), но в данном случае получилось так, что Львов довелось освобождать танкистам 4-й танковой армии совместно с 3-й гвардейской танковой, 60-й и 38-й общевойсковыми армиями. Командир корпуса Е. Е. Белов организовал штурмовые группы, включив в них своих мотострелков, танкистов, артиллеристов и саперов, в частности из 29-й гвардейской мотострелковой бригады и батальонов автоматчиков танковых бригад.

Сражение за Львов приобретало все более ожесточенный характер. Почти одновременно с Додоновым ворвался в город танковый взвод из той же Челябинской бригады во главе со старшим лейтенантом Д. М. Потаповым, получившим задачу захватить район центрального рынка. Искусно маневрируя на улицах, головной танк «Богатырь» из этого взвода под командованием сержанта Евгения Алексеева, уничтожив 2 «пантеры», прорвался к намеченной цели, а за ним — Потапов с остальными 2 танками. Подлинный виртуоз своего дела, механик-водитель командирского танка комсомолец Федор Кожанов уничтожил броней и гусеницами 2 орудия. Взвод Потапова методом засад на улицах уничтожил 5 вражеских танков, 3 пушки, 5 пулеметов и до двух рот фашистов. В тяжелом бою отдали свои жизни танкисты экипажа танка комсомольца Евгения Алексеева. Командир взвода был дважды ранен, но захваченные кварталы города врагу не сдал. Храбрецы были награждены, а Д. М. Потапов{203} удостоен звания Героя Советского Союза. Рядом с Потаповым шел взвод под командованием лейтенанта А. А. Дмитрука, погибшего в неравном кровопролитном бою смертью героя.

В боях за Львов звания Героя Советского Союза был удостоен и комсомолец младший лейтенант Павел Павлович Кулешов из бригады М. Г. Фомичева. С 24 по 26 июля он уничтожил 10 вражеских орудий, 3 танка, до 100 фашистов. А когда его танк был подбит, он вместе со своим экипажем сражался в пешем строю и в рукопашной схватке уничтожил 5 гитлеровцев. Образцы боевого мастерства и бесстрашия показали также командир батальона капитан А. А. Маслов, командир танка А. Т. Злобин, командир орудия сержант А. А. Вольхин, разведчик А. А. Соколов, механик-водитель М. Н. Пупышев.

Вместе с танкистами беззаветно сражались стрелки из 29-й гвардейской мотострелковой бригады А. И. Ефимова — те, кто составлял основу штурмовых групп корпуса. Командир 1-го батальона майор А. X. Ишмухаметов 22 июля 1944 г. получил приказ комбрига вместе с танкистами М. Г. Фомичева ворваться в город, туда, где стоит памятник великому польскому поэту А. Мицкевичу.

Батальон Ишмухаметова прорвался к цели и уничтожил 6 «пантер», 3 «тигра», 4 пушки, 10 пулеметов, более 300 вражеских солдат и офицеров, около 100 гитлеровцев захватил в плен. Особую храбрость и мастерство проявили бронебойщики майора Яшина, в частности старшина Карчевский, погибший как герой. За выдающийся подвиг А. X. Ишмухаметову было присвоено звание Героя Советского Союза. «Я до глубины души рад, что нам удалось выполнить эту почетную задачу», — говорил герой.

В этом кровопролитном бою погибли инструктор политотдела армии по работе среди комсомольцев майор И. Д. Рудой (его имя высечено на постаменте памятника воинам-танкистам, установленного во Львове на улице В. И. Ленина), старший лейтенант Л. В. Парфенцев, рядовой В. Ф. Семеновых, лейтенант С. И. Семенов.

Мотострелковый батальон под командованием капитана Ф. И. Дозорцева имел задачу захватить почту, телеграф, городской телефонный узел. Предприимчивый офицер использовал в качестве проводников местных жителей. Они помогли выйти по глухим переулкам к намеченной цели. Батальон блестяще выполнил задачу, почти не понеся потерь. Дозорцеву удалось перерезать главные линии связи, которыми пользовался враг, что сыграло немаловажную роль в освобождении города. За боевые подвиги здесь и в последующих боях Федору Ивановичу Дозорцеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

61-я гвардейская Свердловская танковая бригада подполковника Н. Г. Жукова наступала западнее бригады М. Г. Фомичева. Танковый взвод под командованием 19-летнего комсомольца Владимира Маркова короткими бросками от одного здания к другому, сочетая огонь с маневром, продвигался вперед с лейтенантами Д. Д. Гусаровым и И. Л. Заикиным, ефрейтором Н. К. Гусевым, сержантом А. К. Барашкиным, рядовыми А. У. Горбачуком, А. Ф. Бутовым, П. Терещенко.

На наших глазах отважный комсомолец В. Марков уничтожил 3 неприятельских танка, 2 орудия и до взвода вражеской пехоты. Он в совершенстве владел тактикой уличного боя. Головной танк шел по правой стороне и огонь вел по зданиям левой стороны улицы, откуда стреляли засевшие гитлеровцы, а следующий танк, двигаясь по левой стороне, вел огонь по правой стороне. Это позволяло истреблять врага и расчищать путь.

Как-то позже, в свободную минуту, начальник политотдела корпуса полковник Илья Федорович Захаренко рассказал мне о боевых делах лейтенанта Маркова.

На рассвете 4 сентября 1943 г. Марков со своим взводом взял на броню автоматчиков и пошел в разведку. Выйдя на западную окраину г. Локоть (Брянская обл.), командир увидел большую группу мирных жителей. Через минуту от них отделилось до 30 всадников и поскакало в лес. Марков догадался — фашисты хотели угнать советских людей в рабство, а теперь, увидев советские танки, струсили и удирают. Танкисты и автоматчики Маркова метким огнем истребили гитлеровцев. Более 3 тыс. советских граждан были спасены. Они со слезами радости благодарили танкистов за освобождение.

Но Марков задерживаться не мог. Он двинул взвод вперед и вскоре увидел вражескую колонну, втягивавшую в лес автомашины с пехотой и 8 орудий на прицепах. Фашисты заметили советских танкистов, быстро отцепили пушки и заняли оборону.

Марков подумал, что в лоб идти нельзя, и применил хитрость. Он приказал взводу отойти в лощину, развернуться и на предельной скорости двинуться в лес, в тыл врагу. Возле опушки они встретили пожилого человека, оказавшегося партизаном. Старик показал просеку, по которой танки могли свободно выйти в тыл гитлеровцам. Танкисты устроили засаду. Примерно через 20 мин. послышался шум моторов. Марков решил выждать и в удобный момент, подпустив противника поближе, открыл шквальный орудийный и пулеметный огонь из всех танков, довершив разгром врага броней и гусеницами. Вражеские орудия с прислугой были уничтожены. Не теряя времени, Марков вышел на опушку леса и заметил, что вдали от него в кустарниках сосредоточилось еще до 20 вражеских танков с орудиями и мотопехотой. Он решил, что наступил момент доложить обстановку командиру бригады. Не замеченный противником, взвод двинулся обратно, по пути уничтожил еще один вражеский танк и захватил трех пленных, в том числе и офицера с оперативной картой.

Владимир Александрович Марков прошел путь от Орла до Берлина и Праги. За исключительную храбрость и боевое мастерство удостоен звания Героя Советского Союза. Экипаж его боевой машины — комсомольцы механик-водитель Владимир Калиновский, командир орудия Василий Кулаков и радист-заряжающий Иван Рогожин — также получил заслуженные награды.

Немало рассказов удалось мне услышать и о других героях, в частности об отважном командире танка из 63-й танковой бригады М. И. Мясникове. Он тоже сражался до конца войны и за подвиги удостоен звания Героя Советского Союза.

Хотелось бы рассказать о действиях 62-й гвардейской Пермской танковой бригады С. А. Денисова во время освобождения Львова. Командир танкового взвода лейтенант Тит Никитович Кононец получил боевой приказ прорваться на железнодорожную станцию Львов, захватить ее и удержать до подхода главных сил корпуса. Со взводом отправился и проводник — житель города И. Галан. Используя как прикрытие станционные сооружения, Кононец прорвался на станцию с тыла, уничтожил там 4 паровоза, готовых увезти составы с боевой техникой, истребил охрану, захватил 8 исправных паровозов, около 100 вагонов с боевым имуществом, снаряжением и техникой. Экипаж командирского танка был полностью комсомольским — механик-водитель Курбатов, командир орудия Приткин, радист-заряжающий Черепанов.

Полной неожиданностью для врага был захват железнодорожной станции. Чтобы вернуть ее, гитлеровцы бросили сюда свежие силы. Кононец организовал оборону, отбил 6 вражеских атак и удержал станцию. Противник вновь подвел 15 танков. Упорная борьба продолжалась. Еще 3 вражеские боевые машины запылали. Но силы были явно неравны. Неприятельским снарядом пробило наш танк, возник пожар. Гвардейцы сражались до последнего снаряда и, как нам в то время сообщили, все пали смертью храбрых. Позже выяснилось, что Т. Н. Кононец чудом спасся. После боя его вместе с погибшими вынесли из танка и повезли хоронить. Внезапно кто-то заметил, что лейтенант Кононец лишь ранен, и его доставили в госпиталь. Постепенно он начал поправляться, и его отправили на родину — в колхоз на Кубань.

Вскоре подошло подкрепление во главе с подполковником В. К. Колупаевым и старшим лейтенантом М. И. Елкиным. Станция Львов осталась в наших руках. В этом бою пал смертью храбрых подполковник В. К. Колупаев.

В тот жаркий боевой день 23 июля, когда 10-й гвардейский корпус сражался во Львове, 6-й гвардейский механизированный корпус подошел с боями к юго-западной окраине города, перехватил Стрыйское шоссе и отрезал путь отхода противника на юг и юго-запад. Здесь особенно успешно действовали 16-я гвардейская механизированная бригада подполковника В. Е. Рывжа и 49-я механизированная подполковника П. Н. Туркина. А 17-я гвардейская механизированная бригада в это время удерживала оказавшийся в тылу врага г. Перемышляны.

Ночью 22 июля на имя командующего армией был получен приказ из штаба фронта: «Энергично выполнять поставленную задачу, стремительно выходить на Городок (Грудек Ягелоньский)»{204}. Это значило, что Львов нужно обходить с юга, тогда как главные силы 4-й танковой армии к тому времени вели бои в центре Львова. А 3-я гвардейская танковая армия вышла в район Яворов, Мостиска, Судовая Вишня и наступала на Перемышль, отрезая пути отхода противника из Львова на запад.

Восемь вражеских дивизий, окруженных в районе г. Броды, начали прорываться в южном и юго-западном направлениях. На рассвете 20 июля плотными боевыми порядками враг вышел в районе Княже (10-12 км западнее Золочева) в расположение штаба и тыла 4-й танковой армии. Весь личный состав штаба — офицеры, сержанты, солдаты, рота охраны, 51-й мотоциклетный полк решительно вступили в бой. Фашисты лезли напролом. При отражении атаки гитлеровцев высокую доблесть проявили начальник оперативного отдела полковник С. С. Маряхин, начальник инженерных войск полковник М. А. Полуэктов. заместитель командующего по техчасти полковник В. М. Ляпишев, начальник политотдела армии полковник Н. Г. Кладовой, начальник связи армии подполковник А. Я. Острен-ко, офицеры М. Н. Иваненко, И. М. Елагин, Д. И. Кочетков, Е. И. Пивоваров, сержанты Касымов, Пяткин.

В этом бою был тяжело ранен командир 51-го мотоциклетного полка майор Г. В. Степанов. Мотоциклисты, возглавляемые майором В. П. Лобачевым и капитаном Б. И. Рахубо, вступили в рукопашную схватку с гитлеровцами. Комсорг Ефимов и начальник связи полка лейтенант К. П. Синейлов истребили в рукопашном бою трех гитлеровцев и одного офицера взяли в плен. Но силы, однако, были неравны. Учитывая обстановку в районе Княже и Золочева, срочно бросили туда 93-ю отдельную танковую бригаду С. К. Доропея, часть сил 62-й гвардейской Пермской танковой бригады С. А. Денисова, дивизион 22-й самоходно-артиллерийской бригады, полк реактивных минометов, 9-ю истребительную противотанковую артиллерийскую бригаду и другие части. О напряженности боев свидетельствует тот факт, что 20 и 21 июля наши танкисты и артиллеристы уничтожили около 50 вражеских танков, штурмовых орудий, бронетранспортеров, 62 орудия и миномета. Выдающееся мастерство и отвагу при этом показали танкисты капитан И. Желудев, старшие лейтенанты И. Шемяков, И. Наборский и И. Головатый. Только один танк 93-й отдельной танковой бригады, носивший название «Фронтовая подруга», под командованием коммуниста старшего лейтенанта Кирилла Ивановича Байды, уничтожил 11 вражеских танков и до 2 батальонов пехоты. Боем управлял начальник штаба армии генерал-майор танковых войск К. И. Упман.

Севернее Княже неприятель окружил штаб 322-й стрелковой дивизии 60-й армии. На выручку соседям мы послали танковую роту 93-й танковой бригады. Она поддержала части 322-й стрелковой дивизии, помогла разгромить противника, защитить штаб дивизии и раненого комдива. Доблестно сражалась стрелковая рота 322-й дивизии под командованием старшего лейтенанта В Я. Сазонова. В разгар боя в районе Золочев и Княже 93-й танковой бригадой был взят в плен командир немецко-фашистской дивизии{205}. Большую роль в этом сыграли разведчик-мотоциклист 93 и танковой бригады X. И. Суфиянов, храбрый воин соседней части И. А. Щипакин (ныне Горой Советского Союза) и командир бронемашины старшина И. Н. Тупиков. При допросе гитлеровский генерал показал, что в составе крупной окруженной группировки противника находилось около 50 тыс. солдат и офицеров. Лишь немногим удалось прорваться в Карпаты. Остальные были уничтожены и пленены{206}. Такой успех бил достигнут силами войск правого крыла и центра фронта.

Вся лощина от г. Золочев в направлении Львова была покрыта трупами вражеских солдат и офицеров. Это была работа гвардейских минометчиков Героя Советского Союза И. С. Юфы и И. Ф. Яга-тина, танкистов Денисова, Доропея, 9-й артиллерийской бригады и отдельных частей армейского подчинения.

В те же дни в районе г. Перемышляны (на левом фланге 4-й танковой армии), где удерживала оборону 17-я механизированная бригада, противник непрерывно рвался в город, чтобы освободить дорогу своим войскам, начавшим отход перед 38-й армией. За 5 дней в Перемышлянах было отражено до 12 яростных атак гитлеровцев. Трижды неприятель врывался в город, но каждый раз гвардейцы отбрасывали его прочь.

Исключительную храбрость и героизм проявил здесь командир 126-го танкового полка 17-й механизированной бригады подполковник А. М. Кузнецов, лично уничтоживший 8 фашистских танков. В этом бою Алексей Михайлович Кузнецов пал смертью героя. Ранен был командир бригады подполковник С. В. Привезенцев. В командование бригадой вступил начальник штаба бригады подполковник Л. Д. Чурилов.

В боях за Львовщину неоценимую помощь нам оказывало местное население.

В местечке Свиж, юго-восточнее Львова, в июльские дни 1944 г. во время нашего наступления было оставлено 72 тяжелораненых бойца и командира из 6-го гвардейского механизированного корпуса на попечение местных граждан, изъявивших желание помочь нашим воинам, так как из-за быстрого темпа наступления санитарные средства корпуса отстали. Тем временем противник, отходя на запад, перед 38-й армией вышел в тылы 6-го гвардейского механизированного корпуса и временно захватил Свиж. Жители местечка приняли все меры, чтобы спасти советских воинов. Ночью они разместили большинство раненых по своим домам, но за одну ночь перенести всех воинов из графского имения, где они находились, не удалось — 25 человек оставалось в подвале здания. Их хотели перенести оттуда в следующую ночь. Но гитлеровские изверги знали о местонахождении раненых; запретили населению под угрозой смерти оказывать помощь советским воинам. Несмотря на угрозы фашистов, советские люди тайно продолжали ухаживать за нашими ранеными бойцами. Через 4 дня гитлеровцы окончательно были изгнаны из Свижа, и спасенные от неминуемой гибели воины 6-го гвардейского механизированного корпуса были помещены в госпиталь{207}.

К сожалению, удалось установить имена лишь немногих жителей Свижа, совершивших этот подвиг: П. И. Дацко спас от смерти раненого командира взвода 6-го гвардейского механизированного корпуса лейтенанта П. И. Ташкинова. Вот что рассказывает Прокофий Иванович. В 20-х числах июля он подобрал на поле боя в бессознательном состоянии воина, тайком принес его к себе домой, оказал первую помощь, ему помогала его дочь Ядвига Прокофьевна. Когда вечером в дом вошли фашисты, Ядвига Прокофьевна назвала раненого воина своим мужем, заболевшим тифом. С приходом наших частей Ташкинов вернулся в свою бригаду. С тех пор П. И. Ташкинов, проживающий в с. Усть-Кишерти Кунгурского района Пермской области, переписывается со своим спасителем. В 1966 г. Ташкинов навестил Дацко.

Стали известны также граждане, которые участвовали в спасении наших раненых бойцов, — Бартк Тур и Текли Черняк, они укрыли 6 наших воинов от фашистов.

Нельзя не рассказать еще об одном интересном случае. 26 июля 1969 г. на торжественном собрании, посвященном 25-летию освобождения Львова от гитлеровских оккупантов, вновь встретились командовавший танковой ротой в боях за Львовщину капитан Михаил Кириллович Поляков из 126-го танкового полка 17-й гвардейской механизированной бригады, который в 1944 г., будучи тяжело раненным, оказался на территории, захваченной противником, и колхозник из с. Чепурпосово Перемышлянского района Иван Михайлович Мирош. Не боясь фашистской расправы, Мирош оказал первую помощь Полякову, ночью принес ему молока, сделал перевязку и укрывал его до подхода частей Красной Армии.

Сражаться за Львовщину нам помогали партизаны, особенно бойцы народной гвардии им. Ивана Франко, действовавшей как в самом Львове, так и в области. Помню случай, когда боевая партизанская группа В. П. Лунина обнаружила в районе Винники (восточный пригород Львова) большое скопление вражеских танков, артиллерии, пехоты и сразу же сообщила нам. Без промедления был нанесен сильный бомбовый удар по скопившемуся неприятелю штурмовиками генерала П. П. Архангельского, поддерживавшими нашу армию. Особо удачно действовал штурман эскадрильи старший лейтенант П. И. Авденин.

Подпольщики извещали население города о наступлении советских войск, призывая его прятать имущество и продукты от оккупантов. Население Львовщины помогало нам строить мосты, ремонтировать дороги и всемерно содействовало нашей разведке.

27 июля Львов был освобожден. В этот день командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев доложил в Ставку: «4-я танковая армия после упорных боев, во взаимодействии с частями 60-й и 38-й армий освободила город Львов»{208}.

Большую роль в освобождении города сыграла 3-я гвардейская танковая армия, а также другие войска 1-го Украинского фронта, глубоко охватывавшие с севера и запада львовскую группировку врага.

За освобождение Львова от немецко-фашистских захватчиков приказом Верховного Главнокомандующего от 27 июля 1944 г. войскам 1-го Украинского фронта была объявлена благодарность. В столице нашей Родины прогремел салют в честь освободителей Львова, а корпуса нашей армии — 10-й гвардейский Уральский добровольческий танковый и 6-й гвардейский Краснознаменный механизированный — и другие части и соединения удостоились почетного наименования Львовских.

На следующий день после освобождения во Львове состоялся общегородской митинг, на котором присутствовало более 50 тыс. жителей. Горожане и крестьяне из соседних сел горячо приветствовали своих освободителей.

Первым секретарем Львовского областного комитета партии был избран Иван Самойлович Грушецкий, а командующим Львовским военным округом был назначен генерал И. К. Смирнов, с которыми мы встречались накануне освобождения города. Население Львова свято чтит память своих освободителей, тех, кто пал при разгроме врага. В городе воздвигнут Холм Славы в честь павших героев. По инициативе трудящихся танк «Гвардия», экипаж которого первым прорвался к львовской ратуше, высится на постаменте в центре города как символ беззаветной храбрости советских воинов и их беспредельной преданности Родине и Коммунистической партии.

На сандомирском плацдарме

Развивая наступление, войска 1-го Украинского фронта к концу июля нанесли крупное поражение вражеской группе армий «Северная Украина» и овладели городами Львов, Рава-Русская, Ярослав. Перемышль, Станислав, Перемышляны и др.

Чтобы закрыть образовавшийся разрыв между своими 4-й и 1-й танковыми армиями, противник перебросил сюда 5 танковых, моторизованную и пехотную дивизии. Оценив складывавшуюся обстановку, Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед войсками 1-го Украинского фронта очередную задачу — стремительно развивать наступление в западном направлении, не дать противнику возможности занять оборону на Висле, с ходу форсировать реку и захватить плацдарм не позднее начала августа{209}.

В соответствии с этой директивой командующий фронтом поставил конкретные задачи войскам. В частности, 4-й танковой армии предстояло во взаимодействии с 38-й армией нанести удар в направлении Самбор — Дрогобыч — Борислав и к 1-2 августа овладеть Дрогобыч-Бориславским нефтеносным районом{210}.

Нами было принято решение силами 10-го гвардейского танкового корпуса наступать в общем направлении на Рудки — Самбор и, овладев Самбором, развивать удар на Борислав; 6-му гвардейскому механизированному корпусу предписывалось продвигаться во втором эшелоне армии и из района Рудки нанести удар, обходя Самбор с востока.

Выполняя задачу, 10-й гвардейский танковый корпус к 28 июля вышел к р. Днестр в районе Рудки, отбросил на юг оборонявшиеся части противника, с утра 29 июля повел наступление на Самбор, но здесь встретил упорное сопротивление неприятеля, подтянувшего свежие танковые силы. Наша попытка прорвать оборону противника успехом не увенчалась. В то же время 6-й гвардейский механизированный корпус вышел в район северо-восточнее г. Самбор. Однако и он в течение 30 и 31 июля успеха не добился. Гитлеровцы, сосредоточив крупные силы (1, 8, 16 и 17-ю танковые, 20-ю моторизованную, 68-ю и 208-ю пехотные дивизии), упорно обороняли Дрогобыч-Бориславский нефтеносный район.

Пока наша армия сковывала на этом участке крупную неприятельскую группировку, главные силы 1-го Украинского фронта на своем правом крыле 30 июля форсировали р. Вислу в районе г. Сандомир и захватили плацдарм на ее западном берегу. Это весьма обеспокоило вражеское командование, и оно решило перебросить сюда танковые соединения со своего южного крыла, чтобы выбить наши войска с плацдарма.

С целью воспрепятствовать выходу 1, 8, 16 и 17-й танковых и других неприятельских дивизий в район р. Вислы и сандомирского плацдарма командующий 1-м Украинским фронтом 5 августа отдал директиву: «4-й танковой армии не допустить отхода противника в район Санок (85 км западнее Самбор), разбить его и отбросить в южном направлении в Карпаты»{211}. Это была новая сложная задача. Форсированным маршем мы вышли в район Бирча (70 км северо-западнее Самбор) и 7 августа нанесли удар на г. Санок. Преодолевая упорное сопротивление противника, войскам армии удалось форсировать реки Сан и Вислоку, овладеть важными опорными пунктами Оджехов и Повстанец и нанести потери фашистским танковым дивизиям, что сыграло существенную роль в удержании сандомирского плацдарма.

Вечером 11 августа 1944 г. из штаба фронта была получена новая директива:

«4-й танковой армии в полном составе ночными переходами через Жешув, местечко Кольбупюва переправиться через реку Вислу на участке 5-й гвардейской армии и сосредоточиться к рассвету 15.08.44 г. на плацдарме западнее р. Вислы в районе лесов, близ населенного пункта Сташув.

Марш начать ночью с 11.08.44 г. на 12.08.44 г.{212}»

В течение четырех ночей 4-я танковая армия совершала форсированный 200-километровый марш и 15 августа сосредоточилась в намеченном районе юго-восточнее Сташув, имея в своем составе 141 танк и самоходное орудие{213}. Бои на плацдарме не прекращались. Вскоре 1-я и 3-я гвардейские танковые армии в целях пополнения личным составом и танками были взяты в резерв Ставки и ушли с плацдарма. Оставшиеся у них танки были переданы в 4-ю танковую армию. Теперь нам предстояло совместно с 13-й армией генерала Н. П. Пухова и 5-й гвардейской армией генерала А. С. Жадова окончательно закрепиться и удержать сандомирский плацдарм, на котором и до этого шли ожесточеннейшие бои. В перспективе Ставка планировала предпринять мощное по своему размаху, количеству привлекавшихся войск и решительности целей наступление от Вислы до Одера. Но наша задача — совместно с войсками 5-й гвардейской и 13-й армий удержать сандомирский плацдарм во что бы то ни стало.

10-му гвардейскому танковому корпусу была поставлена цель — действовать в полосе 5-й гвардейской армии, а 6-му гвардейскому механизированному корпусу — в полосе 13-й армии{214} и поддерживать их с тем, чтобы отразить все попытки врага сбросить наши войска с плацдарма.

17 августа 1944 г. неприятель частями 3, 24 и 1-й танковых дивизий решил нанести удар в северо-восточном направлении из района Стопница с целью выйти на Вислу. Ему удалось немного потеснить 5-ю гвардейскую армию и овладеть рядом населенных пунктов.

Но решительным контрударом 10-го гвардейского танкового корпуса совместно с частями 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Г. В. Бакланова и дивизии генерала А. И. Олейникова к утру 19 августа враг был отброшен и положение восстановлено.

Немалую долю в это дело внес командующий артиллерией армии, назначенный 4 августа, полковник Н. Ф. Ментюков. В этом бою пали геройской смертью вместе с другими воинами командир минометного батальона 29-й гвардейской мотострелковой бригады капитан Т. С. Акашин, командир разведывательной роты капитан Г. Ф. Мокрушин, командир батальона М. А. Савчук, начальник штаба 28-го гвардейского танкового полка 16-й гвардейской механизированной бригады майор А. К. Ходорыч (их тела покоятся во Львове на Холме Славы).

26 августа неприятель вновь предпринял контрудар силами около 100 танков 16-й танковой и 97-й горнострелковой дивизий из района западнее Онатув в направлении Иваниска-Богория, стремясь рассечь наши войска на плацдарме и выйти к Висле. Ценой больших потерь гитлеровцам удалось вклиниться в оборону 27-го стрелкового корпуса на 6-7 км. Нами было принято решение усилиями 6-го гвардейского механизированного корпуса с юга и 93-й отдельной армейской танковой бригады с приданной артиллерией с севера во взаимодействии с частями 13-й армии при поддержке авиации генерала С. А. Красовского нанести противнику сокрушительный контрудар. В результате к исходу 28 августа танковый полк 16-й танковой дивизии и 97-я горнострелковая дивизия были окружены и разгромлены. При проведении этой операции на командном пункте 4-й танковой армии был Маршал Советского Союза И. С. Конев. Это была последняя безуспешная попытка гитлеровцев сбросить нас с сандомирского плацдарма. И. С. Конев уехал на свой КП и 29 августа прислал к нам генерала В. Д. Соколовского, вероятно, для уточнения результатов боя, который он наблюдал. Офицеры, прибывшие с Соколовским, насчитали 96 вражеских танков, оставленных на поле боя, более 100 орудий и минометов и свыше 5 тыс. убитых вражеских солдат и офицеров.

В дальнейшем гитлеровцы не предпринимали подобных попыток сбросить нас с плацдарма, засели в оборону и, видимо, готовились к отражению нашего наступления.

Оборона приняла стабильный характер. До самого перехода войск 1-го Украинского фронта в наступление 4-я танковая армия вместе с 5-й гвардейской и 13-й армиями удерживали занимаемые рубежи. Мы проводили боевую и политическую подготовку, одновременно поддерживая постоянную готовность к отражению возможных ударов противника.

Военный совет армии, штаб, командующие родами войск, политотдел армии и командиры соединений и частей подвели итоги Львовско-Сандомирской операции. Анализ всех материалов показал, что 4-я танковая армия за полтора месяца прошла с боями более 400 км и освободила свыше 400 населенных пунктов, уничтожила и захватила большое количество вражеской боевой техники, истребив и взяв в плен несколько тысяч вражеских солдат и офицеров.

Войска 1-го Украинского фронта полностью разгромили 349, 340, 361-ю пехотные дивизии, 14-ю дивизию СС «Галиция», 454-ю охранную, корпусную группу «Ц» 13-го армейского корпуса, нанесли крупное поражение 1, 8 и 16-й танковым дивизиям и удержали сандомирский плацдарм, с которого началась Висло-Одерская операция, послужившая прелюдией к штурму фашистского логова — Берлина. Было пленено более 17 тыс. человек.

Львовско-Сандомирская операция увеличила наш арсенал боевого и оперативно-тактического опыта. Мы приобрели навыки быстрого перепланирования ввода танковой армии в прорыв на новом направлении в динамике операции. Так называемый колтовский коридор весьма памятен нам, танкистам, ибо тогда возникла острая и сложная обстановка, армия вынуждена была вести бои одновременно на четырех направлениях. Войска и командиры накопили практику стремительных действий с открытыми флангами, в глубоком оперативном тылу врага. В ходе боев совершенствовалась тактика овладения крупными городами с применением штурмовых групп.

На сандомирском плацдарме наши танковые экипажи и орудийные расчеты научились 1-2 выстрелами уничтожать новейшие мощные танки противника «королевский тигр».

Тыловые органы получили практику в своевременной доставке горючего и боеприпасов кружным путем (в частности, через полосу 13-й армии), когда враг перерезал наши тыловые коммуникации под Львовой и в районе Княже и Золочева.

Работники ремонтных подразделений накопили опыт быстрого восстановления поврежденной техники. За время операции из 456 неисправных и подбитых танков были восстановлены и возвращены в строй 334.

Политотдел армии во главе с полковником Н. Г. Кладовым, политработниками соединений, отдельных частей и подразделений работали не покладая рук. В пропаганде и агитации обращалось внимание на дальнейшее воспитание жгучей ненависти к гитлеровским захватчикам, повышение бдительности и установление правильных взаимоотношений с населением Польши, на популяризацию выдающихся подвигов бойцов и командиров.