Чудом выжившие. Часть 3.

Яков Хельмер

И еще об одном бывшем узнике с похожей судьбой хочется рассказать. К сожалению, он рано ушел в другой мир — светлая ему память!


Когда началась война, еврейскому мальчику Арону Верницкому исполнилось 5 лет. Были у него, как и у других детей, папа, мама, сестра. Папа Давид Аронович - инженер, мама Сара Абрамовна – учительница. 21 июня вся семья праздновала день рождения Арончика (Арика) - это был последний праздник счастливого и беззаботного детства.

А через день Минск пылал. Сгорел дом, где жила семья и им пришлось переселиться к родственникам. Отца забрали на фронт, а он с мамой и старшей сестрой оказались в оккупации. Вскоре было создано гетто. С каждым днем жизнь становилась тревожнее, опаснее, голоднее. Мама и сестра пошли работать в столовую подсобными рабочими. В этой столовой работал немецкий повар, который помогал им продуктами. Более того, он уберег их от первых погромов. Однако, после Нового 1942 года этого повара перевели на другой участок, и когда 2 марта произошел второй массовый расстрел, то на это раз им не удалось избежать печальной участи.

Арик вспоминает:

Во время облавы мама услышала шаги, топот немецких сапог во дворе дома. Мама и сестра понимали, что это уже пришли за нами. В мою куртку мама зашила медальон с моими данными. Вместе с другими евреями, нас согнали в колонну и повели. Куда нас гнали, никто не знал, но никто не питал иллюзий. Я спрашивал у мамы, куда нас ведут. А она, украдкой вытирая слезы, прижимала меня к себе и говорила, что все будет хорошо, чтобы я не боялся и помнил о медальоне. Когда мы оказались у кромки рва, то выстрелы не заставили себя ждать. При первых же выстрелах, мама толкнула меня вниз, в ров. Я упал и потерял сознание, ударившись головой. Я не помню, сколько времени пролежал под трупами. Но когда пришел в сознание, то было уже темно, я начал плакать и это услышала пожилая женщина. Она искала кого-то среди мертвых тел. Она вытащила меня из-под трупов. Привела к себе, накормила и спрятала меня в сарае. Затем дала на дорогу хлеба, картошки и сказала, чтобы я уходил в лес, так как здесь хозяйничают немцы и полицаи, а это опасно и для нее и для меня. Так началась моя бродячая жизнь.

Шестилетний ребенок скитался, укрываясь в лесу, прячась в сараях, скирдах, курятниках, воровал картошку, кур, находясь в постоянном страхе, избегая немцев, полицаев и селян. Не раз селяне, к которым он залазил в огород, сарай, ловили, били и прогоняли. Спустя некоторое время он встретил такого же сироту, русского мальчишку Мишу, ему было лет 12-13. Так они вместе, держась друг — друга скитались. Миша, на правах старшего, верховодил. Наступали холода, и выживать становилось все тяжелее. Обессиленные, голодные, завшивлиенные они бы, конечно, не пережили бы зиму. Далее Арик вспоминает:

Однажды, холодной декабрьской ночью 1943 года, нас обнаружили солдаты роты связи 75-ой Гвардейской стрелковой дивизии, которые брали сено для лошадей. Привели в часть, отмывали в котлах, одежду сожгли, постригли, накормили. Так началась новая жизнь. Мне и Мише «светила» отправка в тыл, в детский дом, но для меня это могло означать смерть, так как я был очень слаб и не смог бы постоять за себя при тогдашних, далеко не дружеских нравах в детдомах. Да и помывка в бане вместе с другими мальчишками ничего хорошего не сулила еврейскому мальчику. На мое счастье, мы с Мишей остались в части, в роте связи. И с января 1944 года мы стали воспитанниками дивизии. Нас обмундировали (перешили из взрослой формы), окружили заботой и любовью.

Этим солдатам мальчишки напоминали своих детей, и они к ним относились как к родным сыновьям. А мальчишки, в свою очередь, старались помогать, чем могли: были посыльными, носили еду и чай в окопы, помогали восстанавливать связь, крутили бинты в медсанбате, чистили снаряды, работали на кухне. Арику повезло, что в дивизии служило много офицеров еврейской национальности. Это начальник политотдела дивизии Борис Пакин, инструктор политотдела Борис Мильнер и другие. В перерывах между боями их учили читать и писать. Учебников и тетрадей не было. Учили по газетам, на газетах и писали. Война катилась на Запад. Пройдены Белоруссия, Прибалтика, Польша. В одном из боев на польской земле в январе 1945 года погиб Миша. Немецкий снаряд угодил в блиндаж, в котором находились солдаты и Миша, а Арик находился снаружи, и это спасло его, но был контужен и потерял на время слух и зрение. Арик вспоминает:

А потом была Германия, уличные жестокие бои в апреле. И долгожданная Победа! Знамя Победы над Рейхстагом и моя надпись: Мама, мы отомстили! Сделанная корявым детским почерком.

24 июня мне вместе со своими однополчанами удалось наблюдать Парад Победы на Красной Площади. А 20 июля 1945 года приказом по дивизии меня зачислили воспитанником музыкального взвода дивизии, одновременно я учился в дневной школе.

В 1949 году меня направили учиться в Воронежское военное музыкальное училище.

В 1953 году он закончил учебу, и его направляют в свою дивизию. А в 1956 году по состоянию здоровья его демобилизуют из армии и он поселяется в Крыму.

Вся его трудовая деятельность связана работой с детьми. Был отрядным вожатым в пионерском лагере «Артек», старшим вожатым районной школы Ленинского района, директором районного пионерского лагеря, директором семейного пансионата. Имеет боевые награды. Занесен в летопись 75-ой Гвардейской Бахмачской дивизии как сын дивизии. Всюду пользовался авторитетом и уважением коллег. ПО прибытию в Израиль принимал активное участие в обществе бывших несовершеннолетних узников гетто. Очень жаль, что Арик рано ушел из жизни (светлая память ему). Все кто с ним общался, очень любили его и очень тепло о нем вспоминают.
 

Остались и живут в Ашдоде жена Валентина, сын Борис, дочь Лариса, внучка Виктория и новорожденный внук.

Судьба еврейских детей и подростков – самые трагические страницы Холокоста. Уничтожению подлежали все дети. Отсутствие молока, фруктов, других продуктов питания, медицинского обслуживания, холод и голод делали детскую смертность очень высокой.
 

Первый, зачастую самый сложный шаг к спасению делали они сами: бежали по дороге или с места казни, прятались во время акции, а затем интуитивно выбирали путь в безопасное место или к людям, которые готовы были их приютить, а затем спрятать. Они выжили, благодаря горячему желанию жить, стойкости, терпению, природной смекалке. Они выжили вопреки бредовым планам нацистов – полностью решить «еврейский вопрос». После войны, выжившие дети, вспоминали подробности, этих страшных событий и донесли их до наших дней. Дальнейшая жизнь их не сломала, не обозлила. Все чего-то добились в жизни, обзавелись семьями и продолжили еврейский род!

Литература:

Холокост на территории СССР.
Галина Давыдова. От Минска до Ла-Манша.
Колокола памяти. Наша память – вам, потомки!
 

назад

на главную