По–прежнему, в строю...*
Григорий Рейхман
Фото автора и из архива Мотла Басса
...Cовсем недавно в Холонском клубе инвалидов, ветеранов Второй мировой войны и бывших узников нацистских концлагерей отмечали очередной еврейский праздник, награждая активистов почетными грамотами и ценными подарками, однако одного из участников, Мотла Басса, впереди ждал еще один приятный сюрприз. Мотл - активный член нашего «клуба 90-летних», - говорит о нем руководитель Холонского клуба Борис Бурле «Сверхдевяностолетние» в этом «клубе в клубе» - участники войны - Владимир Зелинский, Михаил Венгеров, Иосиф Ланкис, Раиса Синицына, Вениамин Пограничный и Мотл Басс. Они считают его своим родным домом Иосиф Лещ, Хаим Курицкий, Лев Витлер, Авраам Лебович, Семен Кемельмахер и др. Ветеранский хор состоит именно из таких людей, стремящихся вести активный образ жизни, не замыкаться в домашних стенах, общаться, одним словом, радоваться жизни.
«Дата у Мотла «некруглая», 91 года, но все же, ее следует отмечать, - считает Борис, - В таком возрасте «И дольше века длится день...», и день должен быть наполнен радостью. Это главное...» На мой вопрос, что помогает сохранить бодрость и интерес к жизни, сам Мотл ответил коротко, но емко: «Участвую во всех концертах хора, принимаю активное участие в жизни клуба...» Мотл поделился с гостями хорошей новостью – недавно у него дома в гостях побывал генерал в отставке Цви Кантор, завписывающий голоса участников минувшей войны. Рассказ Мотла Басса зазвучит для посетителей будущего Музея Еврейского Солдата в Латруне не только на русском и на иврите, но и на нескольких европейских язвках. Бывшему узнику, воину и партизану есть о чем поведать грядущим поколениям...
...Наш именинник, которому были вручены Грамота и ценный подарок, действительно родился в Пурим, весной 1926 года, в сравнительно небольшом городе Владимир-Волынском, находившемся к 1 сентября 1939 года в составе Польши. По словам Мотла, до войны в городе жило не менее 17 тыс. евреев при населении 35 тысяч, то есть, добрая половина населения. Правда, в энциклопедии «Холокост на территории СССР»(М., 2009, с.166-167) дается несколько иной расклад: в 1937 году здесь проживало 11 344 еврея. После 1 сентября 1939 года в городе осело еще несколько тысяч евреев – беженцев из Польши, и общая численность еврейского населения составила 20 тысяч человек.
«17 сентября 1939 года сюда вошли части Красной армии, сразу же была установлена советская власть. Естественно, были сразу же запрещены все еврейские организации, которые были у нас в городе, то есть, Шомер а-Цаир, Брит а-Хаяль, Бунд. Учиться я начинал в еврейской школе, где отец преподавал иврит и Талмуд. Мать, Злата, была домохозяйка. В семье нас было четверо детей. Три сестры и я. Две сумели в дни войны выжить в лесах и в отрядах польских партизан, а затем перебрались в Израиль. В доме говорили только на идиш и неукоснительно соблюдали традиции. То есть, все еврейские праздники. Дед ходил в синагогу. Его судьба сложилась трагически - погиб во время акции в самом начале сентября 1942 года. До этого работал под конвоем немцев. Насколько мне известно, евреев заставляли разгружать боеприпасы. Начало войны было для нас страшное. Граница была ведь всего в пяти километрах. Еврейский квартал полностью сгорел. Ведь и бомбили, и обстреливали. Тушить пожары, как вы понимаете, было некому. А на следующий день, 23 июня, здесь уже были немцы…»
Что такое «новый порядок» для евреев? Они должны были носить желтые звезды Давида, подвергались постоянным грабежам и издевательствам со стороны даже не только немцев, сколько украинских полицаев. Для того, чтобы легче было управлять евреями, был создан юденрат. Мотл называет количество членов 6 человек (в энциклопедии же указано 12 членов юденрата – прим. Г.Р.).
«В 1942 году у нас в городе было гетто, - вспоминает Мотл, - Убийства евреев стали «бытовым явлением»...»
«12 ноября 1942 года в гетто начался погром, - вспоминает Мотл. Достоверность его слов подтверждает энциклопедия «Холокост на территории СССР», правда, дата указана 13 ноября. 1942 года, и именуется не погромом, а – очередной акцией по уничтожению гетто, в результате которой из 4 тысяч евреев осталось 1, 5 тысячи высококвалифицированных ремесленников с семьями. Ее проводила прибывшая в город команда СД с помощью жандармерии и украинской полиции. Мать с отцом и сестра Сура пытались укрыться, но не удалось, их расстреляли вместе со многими другими.
Мотла вместе с группой подростков гоняли на работы: «Нас забирали в конную полицию СС, она называлась «рейтар полицай». Кормили объедками. Утром забирали, вечером приводили обратно. Удивительно, но ни разу не били. Мы целый день работали...».
Акции следовали одна за другой. «После сентябрьского погрома 1942 года я убежал на хутор Белозовщину за военным городком. Там жил Михайло Обрук. Я помогал ему по хозяйству. Потому и выжил. В декабре 1942 года вернулся в гетто, работал на заводике, где производили скипидар – до апреля 1943 года, Там охраняли полицаи и еврейская полиция. Ушел к хозяину Михайле обратно. Как? Перебрался через проволоку»…
12 декабря 1943 года Мотл пошел вечером с картошкой в гетто – и попался. Он уже знал, что Советы заняли Киев. Немцы же перед приходом советских войск решили уничтожить всех. «Мне удалось спраятаться в одном из схронов. До 24 декабря 1943 года я сидел в схроне. Прятался в сарае до утра. С коровой. А рядом, за речкой немцы копали траншеи, готовились обороняться. Было это 24-25 декабря 1943 года. Зашел к своему хозяину. А у него…немцы! Вместе с немцами встречал Рождество. Помогал хозяину по дому. А 1 января 1944 года к нему пришли и мои сестры…»
В конце января 1944 года Мотл Басс ушел в польские партизаны Армия Краевой, но не сказал, что еврей. Хотя, вспоминает он, в том отряде было несколько десятков евреев. В домашнем архиве Мотла Басса хранится любопытный рукописный документ из Мельбурна от 18 сентября 2000 года. «Тому, кому это предназначено. Я, Бабух Арон Нухимович, бывший узник Владимир-Волынского гентто (Зап. Украина) и участник «Белинского» партизанского отряда под командованием поручника Ежи Красовского (псевдоним «Лех») в районе Владимир – Волынского, утверждаю, что по моем прибытии в отряд я застал там несколько десятков евреев, и среди них был Басс Мотел. Мы вместе с поляками сражались против немцев и бандеровцев с февраля 1944 года до освобождения Владимир – Волынского. По возвращении во Владимир – Волынский мы были призваны в действующую армию, где продолжалди сражаться до победы».(см. документ).
Мотл: «Партизаны больше занимались украинцами – бандеровцами, чем немцами». Партизаны научили парня стрелять из немецкого автомата. Ночь – дежурство А потом на задание - на санях прикрывать группу, которая должна была взрывать железнодорожную линию Ковель – Владимир –Волынский. Трое в санях. С автоматами. Их задача – дать возможность партизанам заминировать путь. И – уйти, по возможности, не обнаруживая себя…».
В апреле 1944 года немцы начали наступление на партизан с целью обезопасить тылы перед лицом наступающей Красной армии. Партизаны не только дали отпор, но и захватили в бою захватили 50 пленных, вспоминает Мотл. Немцы прислали парламентера - ксендза, с ультиматумом отпустить пленных, иначе 500 поляков – заложников будут расстреляны. Пришлось уступить…После этого немцы начали бомбить лагерь. Партизаны несли потери, но сопротивлялись. В этот момент очень помогли помогавшие партизанам оружием мадьяры. Один из них, венгр, даже сбил из пулемета самолет. Самолет врезался в землю, и летчик погиб. Обыскали тело летчика. По документам, он должен был пойти в отпуск и поехать в Германию. Отлетался…».
6 июля 1944 года части Красной армии освободили Ковель (примерно 40 километров от Владимир-Волынска), а 27 июля 1944 года, в один день со Львовом, и Владимир - Волынский, вспоминает Мотл. «Мы начали бои за речку Туриа, идя навстречу наступающим частям. На второй день после освобождения города меня взяли в армию. И сразу - в СМЕРШ. Стали проверять. Мне еще не было 18 лет!..».
Мотла направили в части 53-й армии под командованием генерал-полковника Манагарова, на фронт, в Карпаты. Шла Ясско-Кишиневская операция. «В Венгрии – меня забрали переводчиком, поскольку узнали, что я знал немного венгерский, общаясь с мадьярами в отряде. В феврале 1945 –го, брали Будапешт в феврале 1945 года. Город был сильно разрушен. Наши солдаты вели себя по-разному. Случалось, и насиловали. Меня послали предупреждать это насилие. Евреев встречал, но – мало…».
После Венгрии – был 606 стрелковой полк, с ним он и дошел до Праги. В 37 километрах у Бенешау(Бенешов), встретили День Победы.
«Наш полк стоял в горах недели две. Потом отправили на Дальний Восток. Там стояли до войны с Японией. Затем – в Новосибирский 35 авторемонтный завод. В декабре 1947 демобилизация. Я приехал домой, а там осталось всего 20 евреев. Сестры уехали в Польщу, через Австрию, оттуда в Палестину. О том, что они живы, я узнал полвека спустя, через Красный Крест. Надо было жить. Пошел работать в Смешторг, экспедитором, потом на оптово-водочную базу. Учился в вечерней школе. Потом во Львове поступил в институт, в 1955 году. Заочно. В 1961 года окончил институт, стал замдиректора универмага…»
«Еврей в торговле» был больше, чем еврей, в понимании советских властей. Но власти требовались работники, и она была вынуждена терпеть таких, как Мотл, который умел вест и дела, выживать и помогать это делать другим в стране повального дефицита. Ездил на торговые оптовые ярмарки, вел обмены. Стал директором универмага – и это был потолок карьерного роста. Власть, скрипя зубами и нехотя оценила его мозги.
Но война не отпускала. «КГБ знало, что я был в гетто, и поэтому в 1979 году меня вызвали в связи с «делом» гебитскомиссара Владимир-Волынского района Вестерхайде. «Я этого нациста видел сотни раз. Он ходил не в черной, а в зеленой полевой форме. Его секретарь, Целле, тоже была военной форме. Красивая блондинка, она расстреливала детей. Они ездили на лошадях и расстреливали. Она могла свободно убить и меня.. Допрашивали свидетелей - евреев на месте. А в Германию свидетелями посылали бывших полицаев». Вестерхайде оправдали… О том, что Мотл являлся свидетелем, имеется документ из прокуратуры Волынской области, он датирован 1994 годом, уже после распада СССР...
22 июня 2010 г. в с. Пятыдни, Владимир-Волынского района, Волынской области, при содействии Евроазиатского конгресса, был открыт информационный стенд рядом с обелиском, установленным в двухстах метрах от места «массового захоронения 25000 евреев – жителей г. Владимира-Волынского и одноименного района, погибших в годы Великой Отечественной войны от рук фашистских захватчиков». Мотл Басс при этом присутствовал и принимал участие в церемонии открытия обелиска. Он бывает в родных местах ежегодно. И не только потому, что там живет одна из двух его дочерей со своей семьей(другая в Израиле), но - по зову Памяти...
* Опубликовано: «Окна», приложение к газете «Вести» от 4 мая 2017 года.
