Жизнь, поставленная на ПЕРФОКАРТУ
или
Тайна «Ордена Орла»

 

 

Яков Верховский, Валентина Тырмос

Часть седьмая. «Рукописи не горят»

1. Фамилия, которая начинается . . . на «Ц»

И вот, оказывается, что все это правда.
Был в действительности «отчет». Был и «статистик». И даже, немыслимая для человеческого разума цифра – 6 миллионов – была названа.

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ЭЙХМАНА
Эйхман: Показания Хеттля – это винегрет из всего, чего угодно, что у него было в голове. Пожалуйста, кое-что из этого, безусловно верно . . .
Лесс: Вы согласны в принципе с тем, что сказано здесь у Хеттля?
Эйхман: Не со всем, господин капитан, это я не могу . . . это ведь . . .
Лесс: С числом, которое вы ему назвали: около 4 миллионов были убиты . . .
Эйхман: Нет!
Лесс: . . . и еще 2 миллиона – другими способами.
Эйхман: Наверное, я сказал ему тогда о содержании документа, составленного статистиком. Должно быть, это я ему сказал.
Я думаю, что тот отчет заканчивается общим числом в 5 миллионов.

Здесь Эйхман называет цифру не 6, а 5 миллионов. В других случаях, он говорит о 6 миллионах:
« Так что думаю: да, получается, что около 6 миллионов евреев были убиты; так я это себе представлял. Прав ли я в этом, господин капитан, я не знаю».

Дитер Вислицени 3 Января 1946 года на Процессе в Нюренберге, якобы, со слов Эйхмана, снова упоминает о 5 миллионах:
«Эйхман выразился об этом в особенно циничной форме, он сказал, что смеясь, прыгнул бы в могилу, потому что ощущение, что у него на совести 5 миллионов человек чрезвычайно его радует».

Итак, Эйхман в конце войны, якобы, говорил своим друзьям – Хеттлю и Вислицени, о 5-6 миллионах уничтоженных евреев. Эти же цифры он повторил это на допросах капитану Лессу.
Но вот что удивительно: Эйхман говорит об этих чудовищных цифрах достаточно спокойно, они его, видимо, не смущают, не напрягают.
Проблема возникает как раз там, где ее меньше всего можно было ожидать. Проблема возникает в тот момент, когда речь заходит о «статистике». По какой-то совершенно непонятной причине Эйхман не хочет говорить о Главном статистике Рейха - докторе Рихарде Корхерре.
А ведь самым простым как будто бы было свалить вину на него: он, де - «статистик», с него и спрос о числе уничтоженных.
Но, нет. Эйхман упоминает о Корхерре мельком, называет его просто «статистиком», без указания должности, имени и фамилии. А когда капитан Лесс, начинает настаивать, он, чтобы не вспоминать Корхерра, выдумывает «статистику» другую абсурдную фамилию: Цахариас.

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ЭЙХМАНА
Эйхман: Меня однажды посетил статистик, профессиональный статистик . . . Перед этим мой начальник Мюллер сообщил мне, что надо будет сделать отчет для Гитлера – для фюрера, сказал он тогда; по приказу Гиммлера и на машинке фюрера . . . Это была пишущая машинка с огромными литерами . . .
Ну, хорошо, тот человек, статистик, пришел ко мне в отдел. У него было указание от рейхсфюрера СС составить подробную статистику о положении дел с решением еврейского вопроса в Европе – все дела с грифом «государственная тайна» . . .
И он был явно в курсе дела, это я сразу заметил. Он уже запросил всех командующих полицией безопасности [командующих Эйнзатцгруппе СС – А, В, С. D, действующих на территории Советского Союза, В. Т. ]
Лесс: К каким выводам он пришел?
Эйхман: Он объединил все дела по уничтожению на Востоке. Это было к тому времени, вместе с эмиграцией и естественным сокращением, как он это называл, наверное, 4.5 или 5 миллионов. Такое число осталось у меня в памяти. Тем самым – так было сказано в отчете – проблема евреев в Европе в основном закрыта.
Лесс: Вы не знаете фамилию статистика?
Эйхман: Она начинается на «Ц».
Почему-то мне кажется – «Цахариас».

Ну вот, и названа фамилия этого мифического «статистика».
Его фамилия начинается на «Ц»: Цахариас.
Ца-ха-ри-ас??? Невероятно!
Зачем Эйхман лжет? Какая ему от этого польза?
Не может он не помнить Корхерра. Того самого Корхерра, чей кабинет на Принц-Альбрехтштрассе был по соседству сего собственным. Того самого Корхерра, которому он сам лично передавал рапорты эйнзатц и зондеркоманд СС, приходящие с Востока. Того самого Корхерра, который помогал ему готовить совещание в Ванзее, провел все необходимые расчеты и составил «Таблицу 11-и миллионов». Того самого Корхерра, которого он, в конце концов (возможно, что по приказу Гейдриха), на это совещание не пригласил, чем, как известно, смертельно его обидел . . .
Корхерра нельзя было забыть, нельзя было перепутать с кем-нибудь.
Он был известным человеком в мире. Достаточно сказать, что предисловие к его книге «Падение рождаемости» написал рейхсфюрер СС Гиммлер. А перевод ее с немецкого на итальянский сделал сам Бенито Муссолини.
И на Принц-Альбрехтштрассе Корхерр был заметной фигурой, отличаясь от всех толкущихся в этом здании эсэсовцев и по форме одежды, и по поведению. Над ним вначале подсмеивались, а потом стали ненавидеть. Связано это было с тем, что, назначая Корхерра Главным статистиком Рейха, Гиммлер не только издал весьма комплиментарный для Корхерра приказ об этом назначении, но еще, дополнительно, по настоятельному требованию статистика, подписал еще один экстроординарный документ.
Это было некое вполне официальное письмо, целью которого было не только подтвердить важность поста Главного статистика, но и определить круг огромных, по сути беспрецедентных, полномочий лица, вступающего на этот пост:

ИЗ ПИСЬМА ГИММЛЕРА
8 декабря 1940 года
Инспектор [Главный статистик Рейха, В,Т] докладывает лично мне и получает инструкции персонально от меня . . .
Инспектор несет личную ответственность за всех статистиков, за все отделы и офисы, находящиеся в моем подчинении . . .
Работу Инспектора следует поддерживать всеми способами со всей необходимой открытостью существенных статистических данных . . .

Экстроординарное письмо Гиммлера ставило Корхерра в исключительное положение. Корхерр, конечно, чувствовал эту свою исключительность и, страшась потерять ее, ревностно оберегал свое «место под солнцем». Особенно это касалось всего, что было связано с американской компанией IBM и с вычислительной техникой Холлерта. Анкеты расовых переписей, макеты перфокарт, алгоритмы и программы их обработки, коммутационные схемы табуляторов – все это он считал своей «личной собственностью» и готов был ее защищать от кого угодно.
И так уж случилось, что однажды противником Корхерра стал всемогущий обергруппенфюрер СС Отто Гофман - один из участников, кстати, совещания в Ванзее.
Обергруппенфюрер Гофман в течение многих лет был главой отдела «Земля и Раса». Этот важнейший отдел, основной обязанностью которого была проверка чистоты расы, служил еще и неким «брачным агентством» для эсэсовцев, желавших соединить свою судьбу с особами чистой арийской крови. Именно здесь когда-то нашел Вильгельм Хеттль свою достойную жену – фрау доктор Эльфриду Зелигер.
Для успешного выполнения этих своих многочисленных обязанностей отделу «Земля и Раса» необходима была техника Холлерита. Но время было горячее, вся эта техника была задействована для идентификации евреев, и два долгих года Отто Гофман, несмотря на свои связи, не мог ничего добиться.
Но вот, наконец, долгожданная техника была получена, и Гофман пришел в такую экзальтацию, что, недолго думая, решил провести анкетирование всех офицеров СС и самолично обработать результаты этого анкетирования на своем теперь уже собственном табуляторе Холлерита.
Решение Гофмана стало известно Корхерру.
Разъяренный статистик пулей влетел в кабинет Гиммлера и поднял такой визг, что у рейхсфюрера начались рези в животе. Желая утихомирить неуемного статистика, и, конечно, избавиться от резей в животе, он, в дополнение ко всем выпущенным им приказам и подписанным экстроординарным письмам, подписал еще одно письмо, расширявшее, и без этого неимоверно широкие, полномочия Корхерра:
«Для избежания процедуральных конфликтов и упрощения рабочего процесса, Вы [Рихард Корхерр, В,Т.] назначаетесь ответственным за осуществление всех статистических обработок, в том числе, и обработок, выполняемых в отделе обергруппенфюрера Гофмана «Земля и Раса»».

Инцидент, как будто бы, был исчерпан.
Но Корхерру этого показалось мало, и он посчитал необходимым «подкрепить» письмо Гиммлера своим личным письмом, адресованным во все инстанции Рейха. Сущность этого наглого письма сводилась к унижению «дилетанта» – обергруппенфюрера СС Отто Гофмана и к восхвалению собственной персоны – «профессионала» - Главного статистика Рейха доктора Рихарда Корхерра:
«Как человек, стоящий во главе Статистического бюро Рейха, я изумлен планами обергруппенфюрера Гофмана . . .
Я считаю необходимым отметить абсолютную ненужность непонятных статистических исследований, которые пытаются проводить в отделе « Земля и Раса». Особенно, учитывая их необоснованные желания к расширению статистического офиса – оснащению его оборудованием Холлерита и набором личных перфокарт офицеров СС».

И далее в том же духе:

«Ведь недаром, именно мне поручил рейхсфюрерр [Гиммлер, В.Т.] единолично осуществлять все статистические исследования.
Я рассматриваю поведение обергруппенфюрера Гофмана, как обдуманный подрыв моих полномочий . . .».

Письмо доктора Корхерра было прочтено, обговорено, обсуждено и . . . возымело свое действие – к несчастью совершенно обратное тому, на что надеялся его автор.
Обергруппенфюрера СС Отто Гофмана боялись и уважали - он был здесь, в этой «эсэсовской тусовке», своим, он был нужным, а статистик . . .
А что статистик?
Пришлый, случайный человек.
Но Корхерр, этого, видимо, не понимал, и пошел дальше.
Пользуясь данными ему Гиммлером полномочиями, он в дополнение к своим прямым обязанностям по идентификации евреев, начал проверять работу самих эсэсовцев - сотрудников Главного управления Имперской безопасности.
И до того «допроверялся», что предложил большую часть этих сотрудников – офицеров СС (не приносящих, с его, Корхерра, точки зрения, никакой пользы рейху), отправить на Восточный фронт.
Можно только представить себе, как реагировали на это «рацпредложение» сотрудники РСХА!
Между Корхерром и эсэсовцами началась открытая война.
Корхерр аппелировал к Гиммлеру.
Эсэсовцы не отставали: они жаловались на наглое поведение статистика, на то, что лезет он не в свои дела, злоупотребляет служебным положением, использует служебную машину в личных целях (напоминает, не правда ли?), и прочая, и прочая. Все это широко обсуждалось в коридорах ГЕСТАПО. И тут разразился еще один скандал.
Трудно сказать по какой причине, но в апреле 1943-го, вскоре после скандала с Корхерром, обергруппенфюрер Гофман, так и не осуществив свои честолюбивые мечты по анкетированию офицеров СС, покинул отдел «Земля и Раса» и занял пост главы СС Юго-Западных районов Германии со штаб-квартирой в Штутгарте.
Главой отдела «Земля и Раса», вместо Гофмана, стал еще один высокопоставленный эсэсовец - обергруппенфюрер СС и генерал полиции Рихард Хильдебрандт.
И Корхерр немедленно сцепился с Хильдебрандтом.
Да неужели снова из-за техники IBM - из-за перфораторов и табуляторов Холлерита?!
Но Хильденбрандт, как оказалось, был не чета Гофману. Он вызвал непокорного статистика к себе «на ковер» и со всей серьезностью предупредил его, что «не потерпит его, Корхерра, грубых и глупых выходок».
Корхерр, конечно, не мог остаться в долгу.
Опасаясь огромного эсэсовца, он, отступил на безопасное расстояние, к двери в коридор, крикнул оттуда фальцетом:
«Это касается, прежде всего, вас!».
Разъяренный Хильдебрант в два шага достиг двери, облапил Корхерра и залепил ему две оглушительные пощечины.

Вечером того же дня разобиженный статистик чуть ли не со слезами на глазах жаловался Гиммлеру:
«Насколько я помню, хотя и не могу в этом поклясться, он [Хильденбрандт] сказал мне: «А теперь пошел вон!».
И я удалился.
С высоко поднятой головой.
Без единого слова и без попытки дать ему сдачи».

Гиммлер, надо сказать, уже порядком устал от Коррхера, от его непомерной амбиции и его скандалов. Недели шли за неделями, а рейхсфюрер не сделал ничего конкретного для спасения реноме своего статистика, лишь попросил Хильденбрандта принести письменное извинение.
Хильденбрандт написал.
Несколько слов, обращенных, правда, не к обиженному статистику, а к его шефу - Гиммлеру:
«Приношу свои извинения за насильственные действия, совершенные мной против доктора Корхерра. Хайль Гитлер!
Ваш Хильденбрандт».

После инцидента с Хильденбрандтом, Корхерр понял, наконец, что Гиммлер не станет больше его защищать, а ему самому не справиться со всей эсэсовской сворой, и принял решение бежать с поля боя - покинуть Берлин. Немало, как видно, способствовали этому его решению и появившиеся в берлинских газетах фотографии занесенных снегом могил немецких солдат под Сталинградом.

Корхерр покинул свой мрачный кабинет на Принц-Альбрехтштрассе, покинул Берлин и в августе 1943-го вернулся в Баварию, где в излучине синего Дуная вот уже 500 с лишним лет лежал родной его город Регенсбург.
Корхерр покинул Берлин и вернулся в Регенсбург.

Но и здесь не смог он забыть о ненавистных ему евреях: весь 1942-1943 год из Регенсбурга по спискам, подготовленным Главным статистикам Рейха шла депортация евреев в лагеря смерти.

Корхерр покинул Берлин. Но на Принц-Альбрехтштрассе штурмбанн и оберштурмбаннфюреры СС еще долго вспоминали «статистика», который возымел наглость решать, кто из них, из штурмбанн и оберштурмбанфюреров СС, приносит, а кто не приносит пользу Рейху, и кого из них следует отправить на Восточный фронт.
Так неужели же Эйхман не помнит доктора Корхерра?
Нет, этого просто не может быть!
Для такой «забывчивости» должна быть какая-то причина.

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ЭЙХМАНА
Лесс: Вы не знаете фамилию статистика?
Эйхман: Она начинается на «Ц». Почему-то мне кажется – «Цахариас».
Лесс: Доктор Корхерр?
Эйхман: Корхерр? Боже мой, я так ошибся? Корхерр, Корхерр?
Эту фамилию я тоже слышал . . .

Это о Корхерре.
А теперь об «отчете».

2. «Der Korherr - Bericht»

Адольф Эйхман не отрицает существование отчета.
Но утверждает, что повинуясь воле фюрера, отчет уничтожил.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ДОПРОСА ЭЙХМАНА
Лесс: Статистик приходил потому, что Гиммлер находил число уничтоженных евреев слишком низким?
Эйхман: Нет. Этот статистический отчет был сделан затем, чтобы дать Гиммлеру возможность информировать Гитлера. Потому что я потом получил документ обратно с пометкой Гиммлера: «1.Фюрер принял к сведению; 2. Черновики уничтожить».
Или слова «черновики» там не было.
Просто: «2. Уничтожить».

Эйхман уничтожил отчет.
Сжег его, наверное, не зная, что «рукописи не горят».
И статистические отчеты, как видно, тоже.
Эйхман уничтожил один экземпляр отчета, а вот второй его экземпляр совершенно случайно был найден.
И где бы вы думали?
У Риббентропа. В Имперском министерстве иностранных дел.
Но почему эту опасную улику не уничтожили?
Да кто же будет в горящем Берлине 1945-го этим заниматься?
Мог бы, наверное, «очковый» Лютер. Но он в эти дни уже обретался в превелигированном лагере «Заксенхаузен», уверенный, что перехитрил судьбу. Не ведал болезный, что «Аннушка уже разлила масло»: из далекой Москвы уже вышел тот, неизвестный «советский военнослужащий», который должен его, Лютера, пристрелить, как собаку.
Итак, отчет был найден.
И уже беглый взгляд на этот документ позволяет сделать вывод, что никак и никоим образом он не мог быть составлен Эйхманом, как утверждал в аффидевите Хеттль, да и Эйхман сам иногда намекал.
Это чисто профессиональный статистический отчет, с четким содержанием, ссылками на источники, богатым цифровым материалом и многими «оговорками», объясняющими причины неточности и в исходных данных, и в конечных выводах.
И нет никаких сомнений: отчет подготовлен самим Корхерром и так он, кстати, и называется: «Der Korherr Bericht».
Статистический отчет доктора Корхерра, помеченный лиловой печатью «Секретное дело Рейха», занимает 16 машинописных страниц и состоит из 10 разделов.
Открывается он, как и положено, предисловием, а вот завершающего раздела – заключения - не имеет.
И не случайно. Несмотря на то, что в названии документа присутствует слово «Endlosung» - «окончательное решение» - однозначного ответа на вопрос, сколько же евреев было уничтожено в процессе этого «окончательного решения», в отчете нет. Как нет и слов - «уничтожены», «расстреляны», «сожжены заживо».
Все пристойно, и все стерильно.
Речь идет «о балансе еврейского населения».
«Баланс». И только. И ничего более.
И, прежде всего, следует подчеркнуть, что отчет Корхерра подготовлен им еще до отъезда его из Берлина в конце 1942 года, и, следовательно, охватывает период с 1939-го и по 1942-год.
В соответствии с переписью населения, осуществленной в 1939-м, в Германии насчитывается столько-то, в Европе – столько-то. А к 31 Декабря 1942-го осталось столько-то и столько-то.
Вот и все.
А куда делись? Да Бог их знает!
Многие умерли – старые были, больные.
Другие разъехались, разбежались – природа у них, у внуков Мозеса такая, тысячелетиями странствуют – туда-сюда, туда-сюда.

При составлении своих балансов Корхерр, несомненно, пользовался ежедневными ситуационными рапортами Эйнзатцгруппе СС, приходившими весь 1942 год с Востока, но в отчете он их на всякий случай не упоминает, а оперирует информацией, полученной в результате переписей, хотя и расовых, но имеющих более «пристойный» и менее «опасный» вид.
И так, самым непредсказуемым образом в отчете Корхерра, снова всплывает на поверхность зловещая тень американской компании IBM, зловещая тень Томаса Дж. Уотсона. Ведь именно «с подачи» Уотсона DEHAMAG – дочерняя фирма IBM - проводила гитлеровские расовые переписи, служившие основой идентификации евреев – основой «окончательного решения».
Корхерр даже объясняет в отчете, как эти расовые переписи проводились. Оказывается, что обычный опросный лист не меняли (экономия!), а просто прилагали к нему запечатанный конверт с дополнительной анкетой, содержащей специфические, необходимые для данного случая вопросы.
Например: «Был ли один из четырех ваших предков (бабушек и дедушек) полным евреем?».
На этот вопрос требовался словесный ответ – «Да», или «Нет», на каждого из четверых предков. И как обидно, что при ответе на этот простой вопрос наглые евреи обычно ставили «прочерк»!
Обработку полученной информации, естественно, производили на табуляторах Холлерита. Несколько таких табуляторов были установлены даже в самом офисе Корхерра. В оригинальном экземпляре отчета даже сохранена форма табуляграммы тех давних лет – узкая бумажная лента и группа цифр, требующая расшифровки.
Полученные результаты несут на себе явные следы специфической для IBM многофакторной обработки данных:
«Германия, 1939 год – евреев по национальности - 307.892; расовых евреев – 330.892; евреев наполовину – 72.738; евреев на четверть – 42.811».
А вот вместо необходимого заключения, в отчет включен раздел под названием: «Баланс евреев Европы». И хотя Корхерр сам окончательного вывода не делает, из приведенных им цифр можно сделать вывод, что еврейское население Европы с 1937-го по 1942 год по целому ряду причин уменьшилось на 6 миллионов человек:
«Общее количество евреев в 1937 году оценивалось как 17 миллионов, из них более 10 миллионов в Европе . . .
С 1937 года и до начала 1943 го количество евреев частично за счет смертности . . . частично за счет депортаций, проведенных в особенно густо заселенных евреями Восточных территориях, уменьшилось приблизительно до 4 миллионов».

Вот она эта цифра в отчете Корхерра: 6 миллионов . . .
Из 10 миллионов евреев, населявших Европу в 1937 году, к началу 1943 года осталось всего 4 миллиона.
Неужели же это именно те 6 миллионов уничтоженных евреев, о которых свидетельствовали Хеттль и Вислицени?
Те 5-6 миллионов, о которых говорил на допросах в Иерусалиме Адольф Эйхман?
Нет и нет! Упомянутые (или даже не упомянутые, а исчисленные из данных Корхерра) 6 миллионов, не могут свидетельствовать об общем числе евреев, уничтоженных гитлеровцами в Холокосте.
Эта цифра, справедливая, кстати, лишь на 31 декабря 1942 года, включает, конечно, число уничтоженных за период 1939-1942 годов, но, кроме этого, содержит и всех эмигрировавших евреев, всех умерших и даже тех немногих, но все же, родившихся в это проклятое время.
Так что же Корхерр вообще не говорит о числе уничтоженных в этот период евреев?
Нет, оказывается, говорит. Но не в разделе «Баланс евреев Европы», а в разделе «Эвакуация евреев». Этим эвфемизмом «эвакуация - off-going» он остроумно обозначает «уничтожение».
Общий итог «эвакуированных» статистик снова не приводит.
И снова его можно подсчитать, пользуясь данными табуляграмм.
Итог этот, включающий 1.786.356 евреев, погибших в лагерях смерти, и 633.300, уничтоженных на Восточных территориях, составляет 2.419.656 человек. Или, около 2.5 миллионов.
Но это ведь только на 31 декабря 1942 года! Впереди еще кровавый 1943-й, 1944-й и даже, частично, 1945 год!
 

3. О пользе «сопроводиловок»

В начале 1943 года Корхерр, находившийся в эти дни все еще в Берлине, направил свой отчет по начальству.
Но не Гейдриху, который уже жарился в Аду, и не Эйхману, который для него, «великого» Корхерра, был «никто» и «ничто», (особенно после того, как он «стащил» у него «Таблицу 11 миллионов»!), а непосредственно в штаб Гиммлера, находившийся в те дни неподалеку от «Волчьего Логова» Гитлера.
Но на этом перипетии «Der Korherr Bericht» не закончились.
Прошло немного времени, и из штаба пришел ответ, подписанный главой канцелярии Гиммлера доктором Рудольфом Брандтом – молодым перспективным оберштурмбанфюрером СС, повешенным вскоре по приговору Американского Военного трибунала (Дело «РСХА»).
Из короткого письма Брандта стало ясно, что как ни старался Корхерр обойти все «острые углы» и не дай Бог не употребить в отчете слова «уничтожение» (повешение или сожжение живыми), все-таки в одном месте он «прокололся»: употребил еще один, но в данном случае, хорошо известный, эвфемизм «Sonderbehandlung» - «особое обращение».

ИЗ ПИСЬМА БРАНДТА
Полевой командный пункт . . . 1943 год
Рейхсфюрер СС, личный штаб
Секретный документ государственной важности

Инспектору по статистике партейгеноссе Корхерру
Рейхсфюрер СС получил Ваш статистический отчет «Об окончательном решении еврейского вопроса в Европе».
Ему угодно, чтобы нигде не говорилось об «особом обращении с евреями». На стр. 9, п.4 должно быть написано следующее: «Транспортировка евреев из Восточных провинций на русский Восток», «Были перевезены партиями через лагеря генерал-губернаторства» . . .
Другой формулировки употреблять не следует.
Я возвращаю экземпляр отчета с пометками рейхсфюрера СС с просьбой изменить соответствующим образом стр.9 и прислать его обратно.
Оберштурмбаннфюрер Брандт

Вот оно как! Оказывается, что даже в таком завуалированном виде, даже без общего итога, даже, когда за «многословностью» и «многоциферностью», трудно этот общий итог исчислить, статистический отчет Корхерра представлял опасность!
И Корхерр переделывает отчет.
При этом он, уже в соответствии с устными указаниями Гиммлера (интересно, ездил ли он на встречу с шефом в «Волчье Логово», или тот сам «подскочил» в Берлин?), сокращает его до 7 страниц. Убирает ссылки на литературу, заменяет табуляграммы таблицами и, наконец, печатает этот сокращенный отчет на специальной «машинке фюрера» с увеличенными литерами.
А вот самое главное требование Гиммлера Корхерр не выполняет!
Он отказывается привести «окончательный итог окончательного решения еврейского вопроса»!
И только приводит таблицу, из данных которой можно вычислить то же самое число: 2,5 миллиона уничтоженных до конца 1942 года.
Свой отказ он убедительно объясняет в «сопроводиловке» к отчету.

ИЗ «СОПРОВОДИЛОВКИ» К ОТЧЕТУ КОРХЕРРА
Секретный документ государственной важности
Инспектор по статистике, №48/43, Берлин, 19 апреля 1943 г.
Оберштурмбанфюреру СС д-ру Брандту,
Личный штаб рейхсфюрера СС

Дорогой партейгеноссе Брандт!
Мой недавний отчет об окончательном решении еврейского вопроса объемом 16 страниц был составлен для информации рейхсфюрера согласно его устному приказанию.
В соответствии с новым приказом рейхсфюрера от 1 апреля 1943 г . . . о составлении краткого отчета, для предоставления его фюреру, в котором был бы подведен окончательный итог . . . я позволю себе заметить по данному поводу:
Окончательный итог за определенный период времени в границах всей современной империи подвести невозможно, несмотря на все старания . . .
Между предлагаемыми исходными и конечными цифрами существует в некоторых случаях разница составляющая сотни тысяч евреев.
Поэтому мне пришлось отказаться от окончательного итога, но цифры сами по себе являются все же необходимой отправной точкой.

1. Приложение: Секретный документ государственной важности.
Хайль Гитлер! (подпись)

Корхерр остается верен себе.
Он честно признает, что цифра, приведенная в его отчете, не абсолютная и не окончательная
Эта только «отправная точка».
Нижний предел, только учтенные убийства.
А ведь были и неучтенные. Сколько? Кто знает . . .
И поэтому даже профессиональный статистик доктор Корхерр, при всем своем желании, не может подвести окончательный итог.

И все же отчет Корхерра – это единственный официальный документ, который может свидетельствовать о числе уничтоженных евреев.
Адольф Эйхман тоже понимает это:
«Там же были все цифры, какие статистику дали из . . . прислали с Востока, иначе их вообще не оказалось бы в этом отчете . . .
Когда статистик находился у меня, чтобы сделать свой анализ, неделю или две недели он был в моем отделе каждый день – он посылал отсюда телеграммы и всевозможные запросы в самые разные учреждения . . .».

Весь 1942 год Корхерр, действительно посылал «запросы» и получал «ответы». Их объективность не вызывает сомнений:

ЕЖЕДНЕВНЫЕ СИТУАЦИОННЫЕ РАПОРТЫ ПО СССР,
ФЕВРАЛЬ – АВГУСТ 1942 ГОДА

ИЗ РАПОРТА № 173, Берлин, 25 Февраля 1942
Эйнзатцгруппе «С»
Дислокация: Киев . . . Количество уничтоженных Эйнзатцкоммандо 5 в период с 12 по 24 января 1942 года составляет 104 советских функционера, 75 саботажников и грабителей и 8.000 евреев.

ИЗ РАПОРТА № 177, Берлин, 6 Марта 1942
Эйнзатцгруппе «С»
Дислокация: Киев . . .Строгие меры, предпринятые Эйнзатцгруппе против евреев и коммунистов, дали хорошие результаты . . .
Зондеркоммандо 4в уничтожила 1317 человек (среди них 63 агитатора, 30 саботажников и партизан и 1.224 еврея). Как результат активности Эйнзатцкоммандо 5, было расстреляно некоторое количество агитаторов, 114 саботажников и грабителей, а также 1.580 евреев. Всего 1.880 человек.

ИЗ РАПОРТА № 184, Берлин, 23 Марта 1942
Эйнзатцгруппе «D»
Дислокация: Симферополь. В различных районах Крыма более 437 евреев были расстреляны. Примененная нами система оказалась очень эффективной. Местные жители сами постоянно докладывают о чужаках. [В Феодосии] в течение последнего времени было расстреляно 2.010 человек, 678 из них евреи . . .

ИЗ РАПОРТА № 190, Берлин, 8 Апреля 1942
Эйнзатцгруппе «D»
Дислокация: Симферополь. . . . Во второй половине марта общее количество 1.501 человек были уничтожены. Среди них: 588 евреев . . .
Общее количество уничтоженных составляет 91.678 человек.

ИЗ РАПОРТА № 191, Берлин, 10 Апреля 1942
Эйнзатцгруппе «С»
Дислокация: Киев. . . В Харькове евреев, практически, не осталось. Некоторые, правда, еще прячутся в городе и в сельских районах. Их вылавливают с помощью украинцев, прошедших адекватную индоктринацию о деструктивной сущности евреев. [Украинцы] докладывают, где скрываются евреи, и указывают на семьи, укрывающие их. Аресты проводятся ежедневно. За малым исключением отношение населения к евреям крайне негативное.

ИЗ ДВУХНЕДЕЛЬНОГО РАПОРТА № 9, Берлин, 26 Июля 1942
Евреи Белоруссии. Меры, принятые Полицией безопасности, привели к фундаментальным изменениям. Юденрат провел генеральную регистрацию евреев и теперь проводится концентрация этих евреев в гетто. Затем они будут еще идентифицированы с помощью желтого лоскута, нашитого на грудь и на спину, как еврейская звезда, использованная в Рейхе . . . Все эти меры создают базу для запланированного Окончательного решения еврейского вопроса применительно к Белоруссии.

ИЗ ДВУХНЕДЕЛЬНОГО РАПОРТА № 15, Берлин, 7 Августа 1942
. . . В районе Харькова очистительные операции продолжаются, и несколько сот человек намечены для специальной обработки.

ИЗ ДВУХНЕДЕЛИНОГО РАПОРТА № 16, Берлин, 14 Августа 1942
. . . Сразу же после того, как Ростов был вновь захвачен германскими силами, 1 Августа 1942, местный Юденрат получил приказ Зондеркоммандо зарегистрировать, по крайней мере, 2.000 евреев.
В настоящее время начаты все необходимые мероприятия по их уничтожению.

И действительно «Der Korherr-Bericht» - это единственный официальный документ – первый и последний статистический отчет, в котором приведены, хотя и неполные, но все-таки цифры, свидетельствующие о количестве уничтоженных нацистами евреев
А доктор Рихард Корхерр был тем единственным человеком, который имел доступ ко всей этой чудовищной информации и обладал достаточной эрудицией для подготовки этого беспрецедентного отчета.
Ни в 1943-м, ни в 1944-м, не были и не могли быть подготовлены отчеты такого рода отчеты, просто потому, что Корхерр покинул Берлин.
Да и Гиммлер после Сталинграда не раз говорил, что не нуждается в «таких» отчетах, поскольку и так «знает, сколько их, [евреев] «ушло» и сколько еще осталось».
 

é

назад

на главную